Александр Винокуров: «Может, не со всеми решениями я согласен…»

— Победа в Олимпиаде для профессионального велогонщика — это вершина карьеры или можно сравнить ее, например, с победой на Tour de France или Giro d’Italia?
— Я думаю, что победа на Олимпийских играх — в любом виде спорта вершина. Тем более, в велоспорте, когда побеждаешь в гонке, в которой участвуют профессионалы со всего мира. Любой спортсмен мечтает о золотой олимпийской медали.

— Правда, что Вы весь этот сезон катались с последствиями травмы бедренной кости в прошлом году и после операции?
— Да, так и есть, у меня до сих пор стоит послеоперационный штырь в кости после перелома головки бедренной кости. Не сказать, что это сильно мешает, но определенный дискомфорт чувствуется.

— Это сказывается на результатах, которые Вы могли бы показать?
— Любое падение и травма сказывается. Но в этом году все было подведено под Олимпийские игры, в том числе спокойное начало сезона. Поэтому, наверное, все получилось.

— Как относитесь к британским журналистам, которые неадекватно отреагировали на Вашу победу, назвали «человеком из ниоткуда», писали о том, что Вы чуть ли не заплатили Ригоберто Урану за его неверный жест перед самым финишным спуртом?
— Конечно, они рассчитывали на своих спортсменов, и впоследствии были всякие такие высказывания, но я не обращал на них внимания. Это их персональные мнения. Они могут говорить все, что угодно.

— Можно сказать, что своей победой в первый соревновательный день Вы дали старт для всей нашей олимпийской команды и повторили Сидней?
— Ну, в Сиднее мы целую неделю ждали первой медали, а в этот раз мы открывали игры с успеха. Поэтому можно сказать, что эта медаль была фартовой и для меня, и для всей команды Казахстана.

— Вы продолжаете тренироваться?
— Для себя, конечно. После таких нагрузок, которые испытывал организм, нужно поддерживать себя в форме. Нельзя сразу заканчивать, иначе могут возникнуть проблемы со здоровьем.

— Но Вы уже точно не будете принимать участие в официальных соревнованиях? Только в каких-то ветеранских гонках и критериумах?
— В соревнованиях уже нет. Но у нас состоялся велопробег в Астане, потом на День города в Алматы, а 7 октября у меня критериум в Монако, куда приглашены звезды мирового спорта. Мероприятие будет посвящено завершению моей профессиональной карьеры.

— Насколько реально в Казахстане провести хотя бы однодневку по типу того, как это начали делать в Канаде?
— У нас уже есть к этому предпосылки. В прошлом году мы уже провели на треке Кубок мира. В следующем году у нас запланирован чемпионат мира среди юниоров, а в 2014 г. чемпионат Азии на треке и на шоссе. Поэтому в планах, конечно, есть проведение подобных гонок. Нужно беседовать на эту тему с людьми, которые заинтересованы.

— А у нас есть заинтересованные и готовые взяться за организацию люди, ведь кроме всего прочего, здесь очень важна телевизионная составляющая?
— Этим должна заниматься не столько наша Федерация велоспорта, но и UCI (Union Cycliste Internationale — Международный союз велосипедистов) мы вместе находим время, выбираем трассу и т. д. Они оказывают помощь, берут на себя организационные вопросы. У меня даже есть идея-мечта, которую я, может быть, в скором времени смогу воплотить с помощью нашего правительства и руководства Федерации велоспорта. Я хочу организовать и провести в Казахстане чемпионат мира среди профессионалов. Я думаю, это вполне реально и осуществимо.

— Я понимаю, никто не хочет комментировать ситуацию вокруг Лэнса Армстронга. Все-таки это великий чемпион и несмотря на то, что даже в его время ходили разговоры о допинге, мне кажется, не совсем корректно и красиво так поступать с человеком. Тем более, когда нет фактических доказательств.
— Да, вы правы. Не было никаких допинг-контролей и доказательств. Только выдумки и домыслы.

— Теперь условно у Вас появилось еще одно призовое место на Tour de France 2005 и у Андрея Кивилева за 2001 г.
— У меня от этого нет никакой радости. Наоборот, стоит горевать, что это лишний удар по велоспорту и по его имиджу. И Киви это уже ничего не даст, к сожалению. У меня есть свое третье место и даже если Армстронга дисквалифицировали, это ничего не меняет. Понимаете, человек стоял на подиуме, играл гимн его страны… Поэтому у меня никаких особых ощущений уже не будет. Меня мое место устраивает, и я никак не стремлюсь его изменить за счет таких интриг.

— Как Вы оцениваете этот сезон для «Астаны»?
— Я считаю, мы неплохо выступили на «арденской неделе». «Астана» впервые в своей истории победила в однодневной гонке Amstel Gold Race.

— А Liege-Bastogne-Liege — это уже, наверное, «казахстанская» гонка, благодаря Вашим двум победам и победе Максима Иглинского?
— Если сопоставлять результаты за последние 7 лет, то три победы для Казахстана — это, конечно, большой успех.

— В следующем году в этой гонке за Казахстан будет выступать Винченцо Нибали, а в прошлый раз Максим Иглинский именно его обогнал на финише. Как в этот раз будут распределяться места и роли на «арденских классиках»? Не будет такого, что Нибали будет мешать Иглинскому защищать свой титул?
— Сегодня еще рано рассуждать о гонке, которая пройдет только в следующем году. Многое будет зависеть от формы спортсменов. И потом, я думаю, перед Нибали будет стоять задача выиграть Giro d’Italia, а не Liege-Bastogne-Liege.

— Континентальная «Астана» постоянно что-то выигрывает, и в ее составе очень перспективные ребята-то есть то, чего не было у нас уже несколько лет.
— Конечно, мы эту команду и создали именно для того, чтобы растить наших чемпионов для профессиональной команды, чтобы ребята показывали свой уровень, что они сейчас и делают. Луценко на чемпионате мира по велошоссе в Голландии выиграл групповую гонку среди молодежи. Пока это первая победа Казахстана в истории.

— Насколько реально, что в следующем году Алексей Луценко или Арман Камышев перейдут в профессиональную команду? Некоторые говорят, что, например, Валентина Иглинского очень рано взяли в профессиональную команду?
— Говорить можно все, что хочешь, критиковать тоже легко. Но все зависит от гонщика. Я не думаю, что Иглинский перешел в профессионалы рано: ему уже было 23 или 24 года. Просто раньше не то чтобы позже брали в команду, а были другие условия, возможностей было меньше, к сожалению. Сегодня в 20–21 год парни легко переходят в профессионалы. Например, Фабио Ару мы взяли, когда ему было 20 лет. И он уже проявил себя на Туре Colorado — приехал вторым на горном этапе.

— А как Вы относитесь к такой «итализации» нашей команды?
— Если главный менеджер итальянец, естественно, что он пытается привлекать в команду итальянских спортсменов, которых знает. Может быть, я не со всеми решениями Джузеппе Мартинелли согласен, но он Team manger. Когда у меня будут полномочия, может быть, что-то пересмотрим.

— Вы будете генеральным менеджером команды?
— Этот вопрос еще в разработке.

— Когда Вы займете этот пост, буду какие-то радикальные перемены в политике команды?
— Ну, я думаю, вопрос сейчас еще неуместен. Когда стану, тогда можно будет говорить. Сегодня политика команды нормальная, и у казахстанских гонщиков есть шансы выигрывать. Но если молодежь не показывает результатов, мы не будем держать спортсмена в команде только потому, что он из Казахстана. Главное, результат.

— Недавно был интересный случай: на сайте astanafans один парень нелицеприятно высказался в адрес Асана Базаева. В этот же день он успешно проехал на Вуэльте, в отрыве чуть ли не выиграв этот этап, придя третьим. Что Вы думаете о такой мотивации? По сути, этот пост болельщика раззадорил спортсмена.
— Вы абсолютно правы, мотивация очень важна и нужна, но никак не такие высказывания в Интернете и комментарии людей, которые не имеют отношения к велоспорту, или не очень хорошо понимают его, не знают, как это тяжело и физически, и морально. Для начала нужно самому сесть на велосипед и попробовать подняться на Чимбулак, а потом еще и спуститься оттуда. Считаю, что иногда критика гонщиков не совсем адекватна, но я уже перестал на такое реагировать и читать рассуждения таких людей.

— По-Вашему Чимбулак — это гора какой категории?
— Однозначно, первой.

— А кто ведет Вашу страницу в facebook?
— По возможности сам. Но, к сожалению, не всегда успеваю.

— Но смотрите ролики, которые делают болельщики в Вашу честь?
— Конечно, стараюсь все смотреть. Может быть, с опозданием, но тем не менее.

— Я недавно общался с г-ном Бивэром (председатель Совета директоров Hublot — прим. ред.), и он без особого энтузиазма вспоминал Astana Cycling Team и те времена, когда его брат возглавлял команду. Поэтому, увидев у Вас на руке Hublot, я очень удивился. Хотя, конечно, они делают хорошие часы. Помнится, раньше Вы носили Breitling.
— На самом деле, это никак не связано с братом г-на Бивэра. Это подарок моих друзей, поэтому я их ношу. Breitling — тоже был подарок за Вуэльту от друзей. Просто раньше было популярно дарить часы, а теперь велосипеды (смеется). Но велосипеды у меня есть, поэтому дарят опять часы. И мне все равно, какие будут часы. Это зависит от настроения или имиджа.

— У Вас есть часы из лимитированной коллекции Hublot «Astana Cycling Team»?
— Нет, я их тоже подарил. Своему массажисту.

— Мы все, конечно, связываем Ваши победы с велобумом в Казахстане, но из-за качества наших дорог люди в основном покупают маунтинбайки, а на чемпионатах мира по маунтинбайку у нас побед нет. Как Вы думаете, когда у нас появятся результаты именно в этой дисциплине?
— Конечно, появятся, просто нужно время.

— А у Вас есть маунтинбайк?
— Есть. Даже два. Я в свое время (три года назад) доехал на маунтинбайке до Иссык-Куля через наши горы.

— Вы как-то говорили, что Ваш служебный автомобиль Volkswagen Passat, а личный?
— У меня Porsche Cayenne.

— Как и в велоспорте, в автомобилях Вы любите скорость?
— Это комфортная машина для передвижения по городу, а скорость люблю, когда есть возможность гонять на закрытых трассах. Но в пределах разумного, и только если это никоим образом не мешает другим.

— Вы уже достаточно хорошо ассимилировались во Франции, скучаете по Казахстану?
— Конечно, я регулярно приезжаю для общения с друзьями, чтобы поесть воблу (смеется), за теми вещами, которых нет во Франции и которых мне не хватает.