Туркестанская кобра

Писатель Василий Аксенов окрестил его Туркестанской коброй, имея в виду быструю реакцию и стремительность в атаке.
Проживающий сейчас в Москве Альжан-ага встретился с корреспондентом «Литера» и рассказал о значимых эпизодах своей жизни нашим читателям.

– Извините, но некоторые сомневаются в том, что вы казах. Почему?
– Откуда я знаю, родной мой! Мать русская, может быть, поэтому. Отец настоящий казах. В советском паспорте и военном билете указано: национальность – казах. А в нынешнем российском паспорте такой графы нет.
– Великий тренер Александр Гомельский, будучи в Риге, увидел из окна трамвая ехавшего на велосипеде высокого латышского парня и привел его в большой спорт. Тому было 24 года и работал он в лесу на пасеке…
– Это был Янис Круминьш. Поздновато пришел в спорт, но достиг больших высот. В трех олимпиадах участвовал. У меня была редкая фотография, к сожалению, потерял. Три тополя советского баскетбола – Ахтаев (232 см), Круминьш (218 см) и Лежава (217 см) плечом к плечу сидели на той фотографии.
– Итак, вы выбрали большой спорт...
– Решил пойти учиться в Ташкентский физкультурный институт. Пришел в приемную комиссию, а сидящие там начали между собой шептаться. Некоторые слова слышу отчетливо: «Рост хороший! Выше его никого не найдешь. Но у него ни разряда, ни сданных нормативов ГТО…» Пока члены приемной комиссии советуются, думаю, схожу в магазин спортивных товаров, подберу себе обувь. В магазине вдруг кто-то хлопнул по спине. Разворачиваюсь, стоит мужчина в зрелом возрасте, широко улыбается. Не поздоровавшись, начал задавать вопросы: «Чем занимаешься?» – «Абитуриент, хочу поступить в физкультурный институт»…
Незнакомец оказался тренером по баскетболу в физкультурном институте. Уточнив, зачем я пришел в магазин, он тут же по-свойски крикнул продавцу: «Эй, Хамит, некогда нам ждать, дай нам кеды 49-го размера». – «Олег Михайлович, вы шутите, такого размера не бывает». – «Какой самый большой размер?» – «Есть 47-й». «Тогда этому богатырю дай две пары».
Олег Михайлович за руку привел меня обратно в приемную комиссию. Весело поздоровавшись со всеми сидящими, мигом решил мою судьбу.
В результате тренировок в короткие сроки достиг высокого уровня. В конце второго курса приняли в местный СКА, который играл на первенстве Союза. Потом защищал свое студенческое общество, вступив в команду «Буревестник», которая играла в чемпионате страны в группе «Б».
– Как вы попали в поле зрения тренера мирового уровня Александра Гомельского?
– Летом 1967 года в составе узбекской сборной поехал на IV Спартакиаду народов СССР. Тогда мы заняли 10-е место. Болельщики республики безумно радовались: прежде мы такую высоту не покоряли. Я, Модестас Паулаускас, Иван Едешко – втроем стали самыми меткими нападающими спартакиады. Следом меня пригласили в молодежную сборную СССР. Поехал в Москву. Через два-три дня в гостиницу «Северная», где мы остановились, пришел второй тренер первого состава Юрий Озеров и говорит: «По заданию Гомельского пришел забрать тебя. Быстро собирайся, жду внизу». Надеть майку национальной сборной в то время было мечтой каждого спортсмена. Осенью того года я со своей командой поднялся на подиум европейского чемпионата, который проходил в Хельсинки. В Ташкент вернулся мастером спорта международного класса.
– Гомельский не агитировал остаться в ЦСКА?
– Александр Яковлевич не уставал приглашать меня в ЦСКА, а я все убегал от него. Если честно, не смог бросить друзей, с кем прожил трудные годы, тренеров, которые научили меня, как держать мяч. Чувствовал себя перед ними в долгу. Гомельский это понял по-своему, начал давить на меня. Из списка игроков, отправляющихся на долгожданную Олимпиаду в Мексике, моя фамилия в последний момент была вычеркнута. С годами часто перед глазами стояло суровое лицо Александра Яковлевича: «Не ценишь свое счастье. Многие матерые игроки не могут переступить через порог ЦСКА, смотри не пожалей!»
– Потом все-таки пошли в ЦСКА?
– Ко мне обратился новый тренер ЦСКА, хорошо знакомый казахстанским болельщикам Арменак Алачачян. В этот раз я не стал набивать цену: «Арменак Исаакович, заявление об уходе из «Буревестника», который поставил меня на ноги, я не буду писать. Если найдете выход, то я не против».
Короче говоря, 26 ноября 1969 года я был зачислен в состав ЦСКА. Находился здесь до тех пор, пока не распрощался со спортом. В этом составе стал девятикратным чемпионом СССР, несколько раз был обладателем кубка европейских чемпионатов. Помимо этого в составе сборной команды СССР на Мюнхенской Олимпиаде выиграл «золото». В Европе три раза одержали победу. На чемпионатах мира брали «серебро» и «бронзу». На Монреальской Олимпиаде довольствовались бронзовой медалью.
– Вас сделала знаменитым на весь мир Мюнхенская Олимпиада?
– В финале мы встретились со сборной США. В начале обе стороны играли очень осторожно. Когда мы вырвались вперед с разницей в 10 мячей, американцы перешли на более комбинационную игру, не давали нам проходу. До конца игры оставалось 36 секунд, им немножко осталось, чтобы сравнять счет. Точнее, 49:48. Когда вспоминаю, что было дальше, по сей день давление поднимается. Отличный игрок Сергей Белов на ровном месте споткнулся. Знаменитый Александр Белов, к несчастью, прозевал и потерял мяч. Неожиданно поймавший жар птицу за хвост Коллинз напрямую летел к корзине. Тут у Зураба Саканделидзе другого выхода не оставалось, как сбить Коллинза с ног. Потерпевший не упустил свой шанс. Два штрафных броска, и оба – в корзину. Счет стал 50:49. Американцы ликовали, почувствовали запах победы. Теперь что-либо делать было поздно. Наша голубая мечта завоевать олимпийскую золотую медаль рухнула. Все.
Нет… оказывается, все еще впереди. Наши тренеры криком, шумом доказали, что до конца игры у нас есть 3 секунды. Главный тренер Кондрашин взял минутный перерыв. Владимир Петрович в трудный час не подавал виду: «Ребята, не падайте духом, повезет – выиграем». Так и сказал. После выхода на площадку Иван Едешко делает длинный пас Александру Белову. Тот молниеносно среагировал и за долю секунды до финальной сирены отправляет мяч в корзину. Таким образом советские баскетболисты в первый раз стали олимпийскими чемпионами.
– Вы в Алматы часто бывали, почему там не остались?
– Что я мог сделать? Сверху приказа не было. Когда ездил в составе казахстанской сборной на первенство профсоюзов, которое проходило в Риге, многие не подозревали об этом. Но узбеки были против, чтобы я играл с казахами, и вернули меня к себе. Потому что у меня не было алма-атинской прописки.
Около полугода жил в алма-атинских гостиницах. Спортивные чиновники обещали дать мне квартиру, но не сдержали обещания. Я вернулся в Ташкент. В то время алмаатинский «Локомотив» тренировал Владимир Мухамеджанов. Его отец работал ректором физкультурного института. Он и тянул меня в Алмату.
– Вы не обижаетесь, что некоторые братья на исторической родине не признают вас как первого олимпийского чемпиона казахского народа?
– Про это я никогда не думал. Самое главное – не забывайте, что я сын казахского народа. Первый, девяносто девятый… это для меня неважно. Всем моим тамошним братьям желаю счастья!

Каиржан ТУРЕЖАНОВ, Алматы – Москва – Алматы