Николай Винокуров: «Санька был маленький, да удаленький»

Ладно бы в Казахстане, спортивную славу которому принес многолетний лидер «Астаны», или, скажем, во Франции, где он раньше успешно выступал, а сейчас проживает со своей семьей. Но Вино готовы носить на руках в Швейцарии и Бельгии, Италии и Германии, Испании и Голландии. По крайней мере, персональных болельщиков знаменитого казахстанского велосипедиста из этих стран я не раз встречал на нынешней многодневке «Тур де Франс». А один раз ко мне подошел велофанат из Японии, который специально прикатил во Францию, чтобы увидеть прощальный тур казахстанского чемпиона. Откуда столько поклонников у нашего Вино? Чем он покоряет сердца прос­тых любителей велоспорта? На этот вопрос мне помог найти ответ отец Александра — Николай Винокуров, скромно стоявший рядом с командным авто «Астаны» и с неподдельной гордостью наблюдавший картину «Вино и его фанаты».

— Санька всегда был таким: добрым, внимательным, — говорит Николай Алексеевич.

— Если уехал далеко, всегда звонит, беспокоится, как у нас со здоровьем, все спрашивает, переспрашивает… Вообще он очень чуткий: и к друзьям, и к знакомым, и просто к окружающим его людям. Если гонок нет, то все, как правило, собираются у него дома, обсуждают всякие дела или просто общаются. Во время праздников, конечно, могут посидеть немножко. Организатор он хороший. А может, просто тянет людей к нему… Когда он в прошлом году на «Тур де Франс» упал и сломал бедро, все наши соседи и даже совсем незнакомые люди подходили к нам с женой: сочувствовали, поддерживали, переживали вместе с нами.

— Вы, наверное, в шоке были от того страшного падения, которое не раз потом крутили по всем каналам Европы?
— Да, мы как раз сидели дома вместе с родителями Светы — жены Саньки. Смотрели гонку по телевизору. Мы с друзьями собирались поехать во Францию, поболеть за нашу команду. И тут такое! Когда Саня сошел с дистанции, мы прилетели к нему домой. Хотели с ним остаться. А он нас отправил на «Тур», сказал: надо ребят поддержать. Но после гонки опять заехали к нему. Там было много друзей. Он был очень рад, что никто не бросил его. Ему как-то легче сразу стало. Вообще, хорошо, что так все обошлось. Могло быть и хуже. Ведь у него два друга на гонках разбились. В 1994 году в Шымкенте погиб Алексей Мартынович, а в 2003-м во Франции на «Париж — Ницца» — Андрей Кивилев.

— Смерть Киви сильно потрясла Сашу?
— Не то слово. Он ведь хотел вначале сойти с гонки. Но потом решил продолжить, чтобы выиграть ее для Андрея. И Санька сделал это, посвятив победу другу. Видимо, в этот момент в нем была сила двух человек.

— Первую победу сына помните?
— Конечно. Это случилось в 1987 году на «Школьнике Казахстана». Санька был самый маленький из всех участников соревнований. Даже тренер говорил: ешь морковку — вырастешь. На него никто не обращал внимания. А он взял и победил. Вот так: маленький, да удаленький. И после этого у него пошло-поехало…

— А кто его посадил на велосипед?
— У нас в Бишкуле секций много было: он то в одну ходил, то в другую. А потом пошел на велоспорт: там велосипеды спортивные давали, хоть и старенькие, но тем не менее. Ему понравилось. Он увлекся. Тренер был хороший — Сергей Иванович Кручина. Ходило много ребят, но не все выдержали. Все-таки в пять утра надо было вставать, пробежку делать и в дождь, и в снег — Санька все выполнял. Упрямый был: поставит цель — обязательно выполнит.

— А в кого он такой добрый, сильный, упертый, целеустремленный: в вас, в Раису Сергеевну или в деда?
— Не знаю. Наверное, получил от всех понемногу. Я лично спортом раньше не занимался. Ну, так просто играл в деревне в волейбол, футбол. А три года назад Саня меня заставил на велосипед сесть. У нас есть велоклуб в Петропавловске. Там собираются бывшие спортсмены и все желающие. Два раза в неделю выезжаем на 40-50-60 километров.

— И вы справляетесь?
— Свободно. Сейчас мне 61 год, а там гонщики по 45–50 лет, есть и моложе — но все равно отстают.

— Так вот откуда у Вино чемпионская жилка!
— Мне друг тоже говорит: Николай, Саня, видимо, в тебя пошел. Тоже стремится быть впереди всех.

— А вы бы хотели, чтобы ваши внуки Алекс и Николя стали профессиональными велосипедистами?
— Нет. Это опять сплошные переживания. Без травм ведь не обойдется. Хотя Саня говорит: захотят, пускай идут в велоспорт, но настаивать не буду. Они сейчас дзюдо занимаются. Выигрывают у всех в своем десятилетнем возрасте.

— Мальчишки-близнецы больше французы или русские?
— У себя во Франции они между собой общаются больше по-французски. А со мной — по-русски. Они разговаривают, все понимают, но все-таки думают на французском языке. Им так легче. Да и мне проще: есть во Франции свои переводчики. Я ведь по-французски только «здравствуйте» и «до свидания» знаю. Нам уже трудно в таком возрасте учить иностранный язык.

— А вы часто приезжаете во Францию?
— Каждый год начиная с 98-го. А когда в 2002-м двойняшки родились, нам с женой приходилось два раза в год по три месяца там жить. Помогали Свете. Ведь их дочке Иришке тоже было тогда всего два годика. Вначале одни родители дежурили, потом другие. Так и сменяли друг друга. Пять лет по полгода там жили, пока внуки не подрос­ли. Сейчас после «Тур де Франс» к нам на месяц приедут. Уже третий год подряд каникулы в Казахстане проводят. Им тут нравится: свободы больше…

— Александр сильно переживал, что ему не удалось взять этап на прощальной для него «Тур де Франс»?
— Конечно, он старался, говорил: «Батя, что в моих силах, я все сделаю». И ведь постоянно атаковал. Увы, возраст, травма: у него ведь еще и спицы не вытащили. Значит, судьба. Вон Кисерловски на этом «Туре» упал и ключицу сломал. На ровном месте. Хотя и не без посторонней «помощи».

— А что бы вы сделали с теми хулиганами, которые разбросали гвозди на трассе?
— Просто руки оторвать бы им. Когда мы видим, что кто-то упал даже из чужой
команды, все равно переживаем. Сразу думаешь о том, что у него есть мать, отец, близкие. Каково им сейчас? А эти сволочи просто головой не думали что делали. Их бы на эти гвозди самих посадить. Может, тогда до них дойдет. Но разве теперь их поймаешь…