Легенда волейбола

5 мая исполнилось70 лет одному из лучших волейболистов Казахстана, капитан легендарного «Буревестника» Жанбек Сауранбаев праздновал юбилей. Вместе с ним мы вспомнили некоторые моменты из прославленной биографии спортсмена, и сегодня держащего руку на пульсе жизни казахстанского волейбола.

— Жанбек Нигметович, кто поспособствовал тому, что вы увлеклись волейболом?
— В секцию волейбола меня привел мой давний друг детства Геннадий Паршин, который сегодня возглавляет национальную сборную. Потом вместе с ним мы учились в институте физической культуры. К слову, там преподавали по настоящему гениальные люди. Их переправили к нам в Казахстан в годы войны в момент эвакуации. По моему мнению, во многом благодаря их работе в нашей стране со временем выросли талантливые спортсмены в различных видах спорта.

— Довольно быстро вы превратились в игрока высокого класса…
— В 1957 году я попал в сборную команду школьников республики. В том же году в Риге проходила Спартакиада школьников СССР. После окончания школы я попал в сборную Казахстана. В 1961 году оказался в молодежной сборной Союза. Уже в 1964 году — в сборной СССР.

— Самые теплые воспоминания у вас все же остались о другом коллективе — «Буревестнике». Расскажите об этом?
— Восхождение «Буревестника» началось в 1963 году, когда к нам пришли Кравченко, Гончаров и другие. Тогда мы начали набирать обороты. В высшую лигу перешли из первой лиги в 1966 году. Уже в следующем году стали бронзовыми призерами чемпионата СССР, затем взяли серебро, а в 1969 году стали чемпионами страны. После этого мы получили право участвовать в Кубке европейских чемпионов. Два года подряд мы становились лучшей европейской, да и мировой командой. Потому что волейбол в Европе в те времена по праву считался наиболее развитым. Победа на Кубке европейских чемпионов дает стране, чьи интересы защищает клуб, право выставить еще одну команду. И получилось так, что в 1972 году мы заняли 9-е место в чемпионате СССР. И нам не дали право на участие в Кубке, хотя мы и выиграли его в предыдущий год и таким образом взяли для страны две лицензии.

— Это были какие-то интриги?
— Да. Я до сих пор не понимаю, как я вообще оказался в главной сборной. Откуда-то с окраины, да еще и казах — это нонсенс. Видимо, все же чем-то привлек тренеров.

— Как вы считаете, что было легче сделать в то время: выиграть чемпионат СССР или Кубок европейских чемпионов?
— Союзный чемпионат был сложнее. В то время волейбол был развит в нашей общей стране очень сильно. Сильные команды были в Москве, Киеве, Одессе, Харькове. Команды были примерно равны по силам, и одна ошибка могла стоить дорого. Зато если на групповой стадии в Кубке можно было еще что-то изменить, то уже в плей-офф ошибка вообще становилась роковой. И все же повторюсь. Если сравнивать в целом по уровню команд, то Союз было выиграть сложнее.

— После завершения карьеры одно время вы работали не только заведующим кафедрой в различных вузах, но и тренером в Кувейте. Не было ли трудностей с выездом за границу на работу в то время?
— Нет. Очень много наших тренеров работали за в Африке, Юго-Восточной Азии, на Кубе и в Южной Америке в качестве специалистов. Все это делалось согласно различным договоренностям, и особых преград не возникало.

— Самое большое воспоминание о Кувейте?
— Я три раза выиграл чемпионат Кувейта по волейболу в качестве игрока — с 1981 по 1984 годы. Один раз в году у них проводился своеобразный турнир, где играют иностранцы. Это происходит в День независимости, 23 февраля. Собирается 300–400 команд. Вот так я выиграл три этих чемпионата. С 1984 по 1988 годы я работал деканом по работе с иностранными студентами ААСИ (Алматинский архитектурный строительный институт).

— О чем жалеете?
— О том, что чемпионат мира проводился раз в четыре года, а не как сейчас — ежегодно.

— Но от этого он становился более значимым…
— Да я бы не сказал. Весь упор все равно делался на Олимпийские игры, а чемпионаты мира, Европы, Кубки мира, проходящие раз в четырехлетие, позволяли бы игрокам и тренерам набираться опыта, повышать уровень мастерства. Еще жалею о то, что так и не стал олимпийским чемпионом. Хотя имел все шансы, чтобы стать им. Но судьба распорядилась иначе.

— В «Буревестнике» практически все игроки были доморощенными. И если делать сейчас какую-либо аналогию, то можно задаться вопросом: почему таких же талантов нет в нашей стране теперь?
— Один ответ — закрытие спортивных школ. Раньше в Алма-Ате были десятки спортивных школ и тренеров. Сейчас на весь наш мегаполис — четыре-пять специалистов по юношам и девушкам. Откуда брать нам таланты? Их нет. Вот только сейчас все потихоньку налаживается, открываются отделения. Да и родители сами стремятся отдать своих детей в секции, чтобы они не болтались на улице.

— В последнее время в Европе особенно прогрессируют Испания, Италия. С чем это связано?
— В наше время волейбол в этих странах был не настолько развит по сравнению с другими видами. Но со временем Италия, Голландии, Испания, чтобы привлечь детей, подняли статус своих внутренних чемпионатов за счет легионеров. И люди стали отдавать своих детей в секции. Когда выросли свои талантливые игроки, надобность в легионерах отпала. В свое время Казахстана также приглашал иностранных игроков, но теперь мы постепенно все больше отказываемся от них.

— Когда вы выводили «Буревестник» на площадку, залы были полны, и народу приходило столько, что не хватало мест. Сегодня команды играют практически без зрителей. Чем это объясняется?
— Когда мы только начинали играть в чемпионате СССР и к нам приезжал, допустим, московский ЦСКА, то уже тогда болельщики приходили во Дворец. С 1965 года к нам попасть было просто невозможно. За билетами стояли в очередях. На игры приезжали с Чимкента, Талды-Коргана, Кызыл-Орды на арендованных автобусах. Более того, в маленьких школьных залах с потолком высотой в 5–6 метров выкапывали фундамент или надстраивали крышу, доводили до 8 метров, чтобы можно было играть в волейбол в более удобных условиях. Мы были первыми из Казахстана, кто пробился в мировую и союзную элиту. Поэтому сегодня по-прежнему очень много людей, которые по-настоящему любят волейбол. Даже среди чиновников, акимов, мажилисменов. Прошло 30–40 лет, но они помнят те времена и помогают нам, сами организовывают турниры. Например, Олжас Сулейменов, который проводит свой турнир. Аман Шабдарбаев, который создал команду, ставшей чемпионом высшей лиги РК.

— Вы еще играете?
— Нет. Последний раз играл на 70-летие КазНТУ в 2003 году. После этого решил не принимать непосредственного участия в соревнованиях.

— Самый памятный для вас матч?
— Сколько лет назад это было? Всего уже не упомню. Сейчас в голову пришло: играли матч, длившийся 3 часа 40 минут с командой Московского авиационного института в середине 60-х годов. Тогда в МАИ играли четыре чемпиона мира. После этой игры, которую, кстати, мы выиграли, все с площадки уходили по-пластунски.