Жамбыл Кукеев: «Юран запрещал говорить на казахском»

И все это в 21 год. При этом на счету Кукеева немало достижений. Например, он чемпион страны-2006, самый молодой футболист, выходивший в майке национальной сборной. А следующий матч станет для него 20-м в составе главной команды страны. Словом, поводов обстоятельно побеседовать с талантливым игроком, или баловнем судьбы (кому как угодно), оказалось более чем достаточно. Правда, добиваться «аудиенции» пришлось долго: сразу после окончания сезона Жамбыл отбыл в расположение молодежной сборной и вернулся оттуда несолоно хлебавший. С этого и началась наша беседа.

Бутсы без шипов

— Ужас просто! Угорели шведам по полной программе, — говорит Кукеев. — Не знаю, что с нами произошло, но на поле у нас не получалось ничего.

— А ведь на тебя и Эрбеса были определенные надежды, все-таки игроки национальной сборной…
— И что? В футбол играет вся команда. Побеждают вместе, и проигрывают тоже. Наверное, все думали, что вот Кукеев, Эрбес, Ибраев приедут в «молодежку» и всех на одной ноге обыграют. На деле же мы пропустили пять мячей. Есть поражению и объективные причины. Несыгранность, например. А несколько наших пацанов оказались в бутсах без шипов.

— Украли, что ли?
— Нет. Не знаю, почему их не было. Но получилось так, что некоторые играли без шипов. А там газон такой, что мяч скользит быстро. Да и не только мяч, пол-команды скользили, падали постоянно на ровном месте.

— В общем, концовка сезона не удалась.
— Да и вообще, сам сезон получился неоднозначным. Начиналось вроде все неплохо, а потом эта ссылка в «дубль»…

Началось все с языка

— А что случилось? Говорят, что у тебя был конфликт с Юраном…
— Не знаю, что именно там говорят. У нас вообще любят поговорить.

— Но конфликт был?
— Был.

— И в чем он заключался?
— Так уж быть, скажу. В общем, сначала все шло нормально, отношения с главным тренером у нас были рабочие. Но затем он обратил внимание на то, что мы с Максатом Байжановым говорили на казахском. Хихикали. Может, он подумал, что мы над ним шутим. В общем, не знаю. Он нам сказал: «В моем присутствии не сметь говорить на казахском». Для меня это было дико. Как это я не могу говорить на своем родном языке? С этого все и началось. Я не пытаюсь его обвинить в нацизме или ещё в чем то, не подумайте только. Он нормально относился ко всем. Но вот говорить на казахском запрещал. Может быть, думал, что мы над ним будем подшучивать, или ещё что-то в этом роде.

— Пришлось не говорить?
— Разбежались! Я буду говорить на родном языке, никто не сумеет мне это запретить.

— Значит, скандалил?
— Не сказал бы. Он постоянно кричал на меня, при каждом удобном случае пытался поддеть. Я молчал, но делал по-своему. Пару раз ответил.

— Говорят, что он ещё все время брал твою машину покататься.
— Вот это неправда. Такого ни разу не было.

— А ещё он говорил, что Кукеев играет в детский футбол.
— Ага, а потом мне говорил, что я могу играть в России. Где логика?

— Что-то хорошее о Юране мы от тебя услышим?
— Тренер он хороший. Не сомневайтесь.

Подпорченная статистика

— Ссылка в дубль не пошла на пользу твоей личной статистике.
— Да. Я шел по системе «гол плюс пас» недалеко от Тихонова.

— Почему игра «Локомотива» строилась вокруг одного Тихонова?
— Наверное, потому, что он футболист сильный, наш лидер. На самом деле у нас не было установки: играть только на Тихонова, получив мяч, отдавать его капитану.

— В прошлом сезоне ты играл по-иному: часто шел в обводку, брал игру на себя. Почему в этом году твои действия изменились?
— «Локомотив» исповедовал другой футбол. От нас требовалось играть в одно касание, получил-отдал, раз-два. А я не смог до конца приспособиться к такому футболу. Мне привычно действовать более свободно, раскрепощенно. Я раньше часто брал игру на себя. А тут пришлось перестраиваться.

— В итоге Юран сослал тебя в «дубль». Тяжело было там играть?
— Нет, не тяжело.

— Неужели твои сверстники не пытались выделиться нейтрализацией Кукеева?
— Я какого-то особого отношения к себе не заметил. В чемпионате дублеров играют немного по-иному. Там главные тренеры основных команд наблюдают за ними, вот они и бьются, прыгают друг на друга с двух ног, несутся куда-то. А в премьер-лиге играют спокойнее.

— Конфликт с Юраном и перевод в «дубль» ещё и отразился на твоем попадании в сборную.
— Да. Я приехал на сбор, но Бернд Шторк сказал, что пришло письмо от Юрана, в котором говорится, что я переведен «дубль». Тренер предложил мне поехать домой и пообещал, что будет наблюдать за мной. Приезжал на пару матчей «дубля». А потом взял в Андорру.

«Звездной болезни» нет!

— Почему вокруг твоего имени вечно много шума? Например, в прошлом году тебя отчислили из «молодежки».
— Да, было дело. Там такая ситуация была. У нас отбой в 23.00. А я был у доктора, который осмотрел мою ногу, на территории санатория, где мы жили, но на улице. В итоге в номер я пришел спустя полчаса после отбоя. Но наутро уже все знали про это. Честно говоря, другие ребята не легли с отбоем, но поймали только меня. Видать, заходили в номер после 23.00, а меня там не было. В итоге наказан был Кукеев. Что касается шума вокруг меня, то я даже не знаю, что ответить. Многие говорят, что у меня «звездная болезнь».

— А она есть?
— А вы как думаете? С чего бы вдруг она взялась?

— Ну, ранние успехи, хорошая зарплата, слава…
— И вы туда же. Нет у меня никакой «звездной болезни», я вообще не считаю себя какой-то звездой. Может быть, мое поведение кому-то не нравится. Но те, кто меня знает, могут подтвердить, что я абсолютно простой парень. Я уже не в первый раз слышу: «Кукеев после гола на «Уэмбли» «зазвездился». Мне что, забивать тогда не надо было? Я ж не бью себя в грудь и не кричу всем, что я англичанам забил. Это давно в прошлом.

«После гола на „Уэмбли“ зарезали барана»

— Тем не менее, многие до сих пор ассоциируют тебя с тем голом.
— Надеюсь, что это не последний заметный шаг в моей карьере.

— Твой отец очень жестко следит за тобой. После того матча, наверное, хвалил тебя?
— Обнял, поцеловал. Радовался, конечно. Дома барана зарезали, гостей пригласили. Ему по сей день говорят: «Мухит, твой сын молодец, Англии забил». Ему приятно.

— Наверняка у тебя есть и видеозапись того взятия ворот Робинсона?
— Ну, есть, на диске. Только я не смотрю её, иногда вспоминаю, и все. Не нужно жить прошлым. Ещё есть к чему стремиться.

— Например, уехать в зарубежный клуб?
— И к этому тоже. Очень этого хочу. Но пока не получается.

— Недавно приезжали в Казахстан люди, желавшие подписать с тобой контракт, и отправить в один из азербайджанских клубов. Почему не срослось?
— «Локомотив» не отпустил. Деньги запросили.

— Много?
— Прилично. Но я точной суммы не знаю, с ними в основном отец общался.

— А представители какого клуба приезжали?
— «Нефтчи» из Баку. Сказали, что если я заиграю там, то они отправят меня в Турцию. В высшую лигу. Хотелось попробовать, но не получилось. Говорят, что они чуть ли не год «вели» меня.

— Может, стоит завести агента?
— Он у меня есть, россиянин. До «Локомотива» он мне предлагал разные варианты, а потом перестал.

От Ирхина натерпелись

— Как у вас так получилось ловко скрывать факт отсутствия денег в клубе на протяжении нескольких месяцев? Ведь такая информация быстро становится достоянием общественности.
— Не знаю. Просто никто об этом не говорил, вот и все. Деньги-то все равно вернут. Мы решили терпеть и молчать.

— Егор Титов недавно в интервью сказал, что были моменты, когда в кармане у футболистов и двухсот тенге не было. Правда?
— Да. Были такие моменты. Когда не платят зарплату, то это вполне естественно.

— Когда вас теперь должны рассчитать?
— Не знаю, сказали «ждите». Вот мы и ждем.

— Раньше в такую ситуацию попадал?
— Да, в «Астане», в 2007-м. Сменилось руководство клуба, денег не было. Но это не главная беда той «Астаны».

— А какая главная?
— Александр Ирхин, тренер. Вот от него мы натерпелись.

— У него тоже чуть что — сразу Кукеев виноват?
— Не только Кукеев. Многие пострадали. Вот его все нацистом называли. «Душил» он нас, конечно, прилично. Никому такого не желаю.

Простые правила

— Годом ранее эта команда стала чемпионом страны, а ты был самым молодым в ней, к тому же без опыта выступлений в высшей лиге. Не тяжело было?
— Может, и было бы тяжело, если бы в команде играли только опытные ребята, а я — единственный молодой. Но там таких, как я, было ещё 30 человек. Поэтому как-то сильно не ощущался переход во «взрослый» футбол. К тому же я до этого играл в первой лиге за «Железнодорожник» — фарм-клуб «Кайрата». В первой лиге многому научился.

— Кстати, в «Астане» почти все футболисты подписали контракты с «Рахатом» и по сей день мучаются.
— Я тоже был в их числе. Но меня на следующий год выкупила «Алма-Ата», и проблемы были решены. Мне повезло больше остальных.

— В «Алма-Ате» ты стал одним из лидеров команды.
— Не сказал бы, что был лидером. Скорее я просто почувствовал уверенность в себе, играл немалую роль на поле.

— Кстати, твой возраст вышел из «лимитного». Не страшно?
— Нет. Чего бояться? Я знаю, что когда ввели «лимит»-87, потерялось много футболистов 1985-го и 1986-го годов рождения. В этом году пропали многие из 87-х. Но если пахать и доказывать свое право на место в составе, то все будет нормально. Тут уже все зависит от тебя самого, как проявишь себя. Буду бездельничать — выпрут из команды, буду работать — буду играть. Правила простые.

Титов — молчаливый

— С Тихоновым и Титовым играть вместе интересно?
— Конечно. Они большие мастера.

— А как в быту?
— Титов несколько молчаливый, а вот Тихонов может и пошутить, пообщаться.

— С ними-то конфликтов не было?
— Вне поля — нет. А на поле могли прикрикнуть за неудачные действия. Это нормальный процесс. Вообще они большие профессионалы, рядом с ними растешь, прибавляешь.

— А как с Патриком Овие? Говорят, африканцы — мастера чудить.
— Нам-то попался нигериец, уже поигравший в России. Он понимает русский, немного говорит на нем. Даже пару фраз на казахском выучил. Веселый человек, все время улыбается. Мы с ним в основном общались через Марко Митровича и Давида Лория, которые владеют английским.

— Сам язык Шекспира освоить не пробовал?
— Желание есть, а вот со временем напряженка. Так что пока не удается. Но я понимаю, что английский учить нужно. Если когда-нибудь уеду играть за границу, то он понадобится.

— Как думаешь, почему у европейских клубов нет интереса к нашим футболистам?
— Наверное, они нас не замечают, даже не обращают внимания. Мы же у них не на виду.

— Если все-таки возникнет вариант уехать куда то, то как Танат Нусербаев на предложенную сумму в контракте будешь обращать внимание?
— Смотря, в какой клуб позовут. Бывают предложения, от которых грех отказываться. Правда, у меня такого пока не было. Деньги для меня — не главное, я уже прошел этот период, когда на уме только деньги. Если будет хороший вариант, я готов закрыть глаза ну сумму в контракте. Да и вообще, если позовет солидный клуб, то он смешные суммы предлагать не станет.

Брату не хватает везения

— Твой старший брат Жигер, ранее считавшийся талантом большого масштаба, сейчас играет в первой лиге.
— За «Сункар». Ему в свое время не повезло. В «Астане» он мог заиграть, но у него были семейные проблемы, из-за которых пришлось уехать из столицы. Мне кажется, что если сейчас ему какой-либо клуб из премьер-лиги даст шанс, то он им воспользуется. Ему 25 лет — самый расцвет сил, лучший возраст для футбола. Единственное, чего ему сейчас не хватает — это везения. А футболист он хороший.

— Некоторые считают, что ты уже перерос уровень чемпионата Казахстана.
— Ну, если они так считают, то мне следует принять это как комплимент и аванс. Что мне ещё ответить? В Казахстане на самом деле много хороших футболистов. Я не считаю, что мой уровень выше остальных. В этом году «выстрелили» молодые игроки, которые младше меня.

— В следующем году на поле могут выходить одновременно пять иностранцев, прибавь к ним ещё двух «лимитчиков». Для «обычных» футболистов остаются лишь четыре места на поле, а команд всего 12. Конкуренция усиливается?
— Ну да, нужно попасть в число четырех. А желающих много. Но ещё все может поменяться. Вдруг внесут какие-то коррективы в регламент.

Хотелось провалиться сквозь землю

— В этом году ты в сборной, прямо скажем, не блистал. Почему?
— Сложно ответить. Может, потому, что в чемпионате каждый матч был напряженным и сложным, и накапливалась усталость. Я не знаю.

— Кстати, шумихи вокруг Бернда Шторка ещё больше, чем вокруг тебя. В команде не возникает напряженности из-за постоянной критики в адрес тренера?
— Как только дело касается сборной, так у нас все в стране становятся специалистами, все разбираются в футболе. Это нормально, к этому нужно привыкнуть. В команде тоже у каждого есть свое мнение, как и у меня. Но мы не обращаем внимания на вечные разговоры о Шторке.

— После 1:5 дома от белорусов никто матерными словами не обзывал?
— Нет. Друзья и родственники на эту тему вообще не говорили. Нам и без этого было тошно на душе. Думаете, проигрывать с таким счетом, да ещё в родных стенах, приятно? Но это футбол.

— После счета 1:4 многие зрители стали покидать стадион.
— Болельщиков можно понять. Они были расстроены. Мне тоже сквозь землю хотелось провалиться. Ещё раз повторюсь, от таких поражений никто не застрахован, в футболе всякое случается.

— Как главный эксперт по сборной Англии можешь сказать, кто тебя из её состава больше всего впечатлил?
— В Лондоне — Уолкотт. В Алматы — Руни. Здорово играли. Вообще, это большая честь — биться против таких мастеров.

— Ты самый молодой футболист, выходивший на поле в майке сборной. Гордишься этим?
— Особого значения этому не придаю. Конечно, рад, что удалось дебютировать так рано, но в то же время никаких дивидендов это не дает. А вот играть в ней регулярно — вот это будет достижение.

Нужно учить английский

— После таких газонов, как на «Уэмбли», на наши «кочкодромы» возвращаться, наверное, не хочется?
— Если больше негде играть, что поделаешь? Какие бы у нас ни были ужасные условия, я все равно люблю казахстанский футбол. Просто потому, что он наш. К хорошим полям мы ещё придем. Как и к хорошему футболу в целом. Ведь построили в этом году новый стадион в Астане. Так что все ещё впереди.

— Чем старше становишься, тем, наверное, чаще посещают мысли о будущем. О женитьбе не задумываешься?
— Пока — нет. Рановато. Куда мне торопиться? А вот в целом о жизни думаю. Стал относиться к ней гораздо серьезнее.

— Знаю, что ты любитель поиграть в бильярд.
— Да, с братом Жигером часто играем. Бильярд помогает в жизни, на поле. Учишься точно рассчитывать и просчитывать ходы, глазомер улучшается.

— Друзей много?
— Много. В Алматы из футболистов в основном общаюсь с Маратом Шахметовым и Нурсултаном Нуржигитом из «Окжетпеса». На отсутствие друзей не жалуюсь, они часто выручают, поддерживают.

— Уже сформулировал для себя задачу на следующий сезон?
— Пока нет. Нужно сначала определиться с клубом, узнать, какие задачи он будет ставить. И лишь после этого что-то планироваться для себя. Английский нужно учить (смеется).