Тимур Сегизбаев — сердце, отданное футболу…

Их имена и слава о добрых и великих делах передаются из уст в уста от поколения к поколению, и так появляются люди-легенды.

Кумир болельщиков всех лет

Чтобы стать человеком-легендой, мало снискать всеобщее уважение и почет. Для этого нужно посвятить себя выбранному делу полностью, самозабвенно. Отдать свое сердце…

В последнее время все чаще можно услышать мнение, что Казахстан — страна не футбольная, а некоторые тренеры-легионеры и вовсе утверждают, что казахам не дано хорошо играть на генетическом уровне и им никогда не достичь высот в футболе. Такие заявления стали возможны из-за нынешнего плачевного состояния отечественного футбола и провальных выступлений национальной сборной и клубов на международной арене.

И зарубежным коучам, горе-прорицателям невдомек, что раньше в Казахстане были игроки, которые являлись настоящими мастерами своего дела, на них ходили тысячи и тысячи болельщиков, их имена знал каждый мальчишка. И из этой яркой плеяды казахстанских звезд, легендарных футболистов команды «Кайрат» 60-х годов прошлого столетия Тимур Сегизбаев является одной из легендарных фигур. Человеком, о котором слагались стихи, песни и легенды, сочинялись байки и анекдоты, публиковались книги, чьим именем в Казахстане болельщики называли своих детей, в честь которого и сейчас проводятся турниры и чьим именем называются спортивные центры и стадионы. И фамилию «Сегизбаев» в нашей стране не зря отождествляют с целой футбольной эпохой.

Известный в мире спорта специалист Касым Рымбекович Ильяшев, когда зашел разговор о Сегизбаеве, с чувством и артистично зачитал фрагмент своего стихотворного произведения:

…В истории футбола Казахстана

Санжарыч — это славная эпоха.
Сегодня дед в когорте ветеранов,
Но и теперь он выглядит неплохо.
Тимур — кумир болельщиков всех лет.
Ему при жизни памятник создали.
И в честь виновника кайратовских побед
Своих детей Тимурами назвали…

А известный и очень популярный в прошлом кайратовский игрок, а ныне один из лучших тренеров России Курбан Бердыев подготовил целый интересный и искренний монолог, посвященный Санжарычу. Мы еще подробно познакомим читателей с откровениями Курбана Бекиевича, а эти слова тренера «Рубина» просто подтверждают вышеизложенное в начале материала: «Санжарыч относится к категории людей, о которых можно говорить только с положительной стороны, и " Кайрат» для меня ассоциируется в первую очередь с Сегизбаевым. Я Тимуру Санжарычу благодарен вообще за то, что я состоялся как футболист. Это Человек, рядом с которым чувствуешь себя как за каменной стеной…»

Игра очаровала, захватила и увлекла

Детство самого Тимура было непростым, как у всех его сверстников. Будущая звезда казахстанского футбола появилась на свет 12 мая 1941 года в Семипалатинске, за три недели до начала Великой Отечественной войны… Семья мальчика даже по тем временам была многодетной: у родителей Тимура родились 8 детей. Он был самым старшим сыном. Отец семейства Санжар Сегизбаев — очень серьезный человек, юрист, возглавлял Верховный суд тогдашней Киргизской АССР, в 1938-м был репрессирован, позже реабилитирован. Санжар Сегизбаев был образцом порядочности и честности, эти же качества передались и его сыну. Мама Тимура — Жибек — даже в трудные времена успевала и детей воспитывать, и бытовые проблемы решать, и главное — поддерживать тепло семейного очага. И, несмотря на тяжелое послевоенное время, тогдашняя ребятня всегда стремилась к физическому самосовершенствованию. Тимур увлекся спортом, он занимался и плаванием, и баскетболом, и хоккеем, и лыжами. Но захватила мальчишку самая популярная и зрелищная игра человечества.

— Ребятишек всегда манила улица, — рассказывает Тимур Санжарович. — Догонялки, салки, асыки, лянга, и, конечно же, футбол! Мы целыми днями босиком гоняли тряпичный мяч. Позже я с родителями перебрался в более престижный район — около Парка имени 28 гвардейцев-панфиловцев. В то время я учился в старших классах 33-й школы, которую впоследствии благополучно закончил. Парк стал нашей ареной для футбольных сражений. На лето родители отправляли меня в пионерлагерь «Картыбулак», находившийся в Талгарском ущелье. В третьей смене отдыхали ребята старших классов — сплошь заядлые футболисты. Вокруг Алма-Аты базировалось много пионерских лагерей, и на стадионе «Спартак» Парка культуры и отдыха имени Горького устраивались матчи между школьниками. На этих соревнованиях меня и заметил Георгий Алексеевич Козелько. Гесеич, как мы его любя называли, был очень сильный наставник и отличный психолог.

Впрочем, неизвестно, стал бы Тимур, в конце концов, футболистом (ведь в детстве он мечтал стать геологом), если бы не один случай. В 1957 году старшеклассник Сегизбаев в составе сборной Казахстана поехал в Ригу на Спартакиаду школьников СССР. Путь лежал через Москву. Тимур и его команда просто не могли не посетить главную спортивную арену Союза: стадион-красавец «Лужники», открывшийся всего за год до их приезда. В столице тогда проходил международный турнир. Тимур с друзьями всеми правдами и неправдами пробрались на арену, где сборная СССР играла со сборной Чехословакии. То, что увидел 16-летний паренек, поразило его: бурлящие футбольной жизнью стотысячные трибуны, рывки и феноменальная игра Эдуарда Стрельцова. «Вот что значит большой футбол», — эта мысль не отпускала Тимура и после того, как он уже покинул «Лужники».

— Как мы могли пропустить такое зрелище? — вспоминает Тимур Санжарович. — Как сейчас помню, что сидели мы на самой верхотуре «Лужников»: Вся игра, как на ладони. С арены мы выходили под большим впечатлением… Вот тогда-то я и подумал, неужели и мы не сможем так играть? В этот день мы должны были уезжать в Ригу, но сумели уговорить своего тренера позволить нам остаться в Москве еще на несколько дней. В советской сборной блистал Эдуард Стрельцов. Он нам показался эдаким увальнем, который зачем-то «расскачивал» соперников при проходе с мячом. Это потом мы поняли все значение слова «финт»… Если мне не изменяет память, Стрельцов забил в той игре два мяча. Простенько так, без лишней беготни.

Яркие мгновения

Тогда мальчишка даже представить не мог, что спустя несколько лет этот стадион будет рукоплескать ему.

Закончив школу, Тимур поступил в Казахский институт физической культуры. На втором курсе студента вызвал к себе ректор вуза Хамза Мухамеджанов и сказал, что им заинтересовалась главная команда республики — «Кайрат», которой в следующем году предстояло дебютировать в высшей лиге союзного чемпионата. Сегизбаеву выпал шанс, который нельзя было упускать.

С этого момента судьбы команды и ее игрока навсегда переплелись. И, может, сейчас, слушая ежедневно «Футбольный марш» Матвея Блантера, загруженный в мобильный телефон, сердце кайратовца сжимается вновь, как в те яркие мгновения своей молодости….

14 мая 1960 года — особая дата в жизни Тимура Сегизбаева. И не потому, что ему только что исполнилось 19 лет. В этот день он впервые вышел в основном составе команды и преподнес себе отличный подарок: забил в ворота минской «Беларуси» два мяча, что позволило алмаатинцам одержать первую победу в высшей лиге. Говорят, что первыми о победе «Кайрата» в тот день узнали в ЦК Компартии Казахстана, а затем в филармонии… Во время концерта конферансье вышел со специальным заявлением: «Товарищи, в Минске „Кайрат“ одержал первую победу со счетом 2:0!».

— В той встрече в воротах стоял старейшина минского футбола Денисенко. Я ему забил по голу в каждом тайме. Оба моих гола вышли весьма эффектными. В первом случае мне удался удар с 15 метров, голкипер минчан не смог достать мяч. Во втором эпизоде Леня Остроушко дал мне передачу, а я, даже не обрабатывая пас, с лету положил мяч в дальний угол. Денисенко только и оставалось пожать плечами: «Неберущийся мяч». В раздевалке руководство отметило и мой голевой почин, и день рождения памятным подарком. Под аплодисменты мне в раздевалке вручили часы «Полет», самые лучшие в Союзе.

Талант организатора атак и бомбардирские качества начали проявляться у Сегизбаева еще до его прихода в «Кайрат». До дебюта в главной команде республики на Спартакиаде школьников СССР в матче против армянской сборной Тимур совершил чудо. После первого тайма казахстанцы уступали соперникам по всем статьям — 0:5. А по истечении вторых 45 минут счет на табло был 5:5. Все мячи забил Сегизбаев.

— В «Кайрате» форвард, которому тогда не было еще и 20, практически сразу же стал основным нападающим, — делится впечатлениями о легендарной дружине своей молодости ветеран «Кайрата» и известный спортивный комментатор Диас Омаров. — Времени на раскачку у него не было, алма-атинская команда сражалась с лучшими клубами Советского Союза, и, чтобы их побеждать, надо было забивать голы. Тимур Сегизбаев не был обычным «забивалой», он не слишком часто поражал ворота соперников. Однако практически многие его мячи приносили команде важные очки.

Мысль своего партнера по команде, словно точную передачу, подхватывает другой ветеран-кайратовец Евгений Кузнецов:
— Завоевать место в основном составе было не так то просто, Партнеры — крепкие мастера, голодные до побед: Остроушко, Степанов, Скулкин, Квочкин, Каминский… Соперники — звезды союзного и мирового масштаба, чьи имена боготворили почитатели популярной игры на одной шестой части суши Земли: Яшин, Воронин, Стрельцов, Иванов, Нетто, Парамонов, Красницкий, Месхи, Понедельник. Список этот можно продолжать. Этих игроков знали и уважали болельщики многих стран. И Тимур со своей, вернее нашей народной командой, достойно сражался против популярных клубов и их знаменитых лидеров на зеленых полях Советского Союза.

«Тимур и его команда»

26 августа 1964 года в выездном матче с московским «Спартаком» казахстанский нападающий забил свои самые яркие голы. «Кайрат» в гостях со счетом 2:0 обыграл грозного соперника и дважды поразил ворота красно-белых Сегизбаев. Этот дубль принес ему всесоюзную известность, на следующий день после матча центральные газеты огромной страны вышли с заголовком «Тимур и его команда». Теперь форварда узнали все футбольные болельщики Союза, узнали как человека, пославшего своими фантастическими ударами в нокаут московский «Спартак», да еще и на его поле…

А в родной республике Сегизбаев, уже капитан команды, становится популярной личностью. В честь кайратовской «десятки» благодарные казахстанские болельщики называют своих новорожденных сыновей. Так что, если вы родились в середине 60-х и вас зовут Тимур, вы знаете, в честь кого вас назвали…

Острословы и выдумщики из числа ярых поклонников «Кайрата» со знанием дела стали утверждать, что памятник, расположенный у входа на Центральный стадион, воздвигнут в честь Тимура. Натурщиками для изваяния позировали другие спортсмены, но до сих пор многие думают, что полюбившийся казахстанским болельщикам памятник воздвигнут в честь нападающего «Кайрата». И даже назначая перед каким-нибудь матчем встречу, так и говорят: «Встретимся возле Сегизбаева…»

Администратор «Кайрата» Дмитрий Павлович Черненко, переживший на своем веку 15 (!) старших тренеров, подчеркивает пунктуальность, аккуратность и высокую культуру Тимура и то, что он действительно пользовался огромным авторитетом и завоевал народную любовь:

— Во время представления диктором составов играющих команд главная спортивная арена Казахской ССР взрывалась при упоминании только имени «Тимур»… Фамилия «Сегизбаев» заглушалась громом аплодисментов. Была раньше хорошая традиция у болельщиков — вручать во время построения команд цветы своим любимцам, и многие поклонники и поклонницы «Кайрата» старались подарить эти цветы именно Сегизбаеву. Тимур стал кумиром, но слава, популярность и обилие почитателей его таланта не вскружили ему голову. Сегизбаев, как и подобает лидеру, был примером для партнеров во всем и на поле и за его пределами.

Если полистать архивные страницы газет и журналов, то «Кайрат» не боролся за медали чемпионатов СССР, не завоевывал Кубок страны, но зато он сражался на равных с признанными лидерами советского футбола, такими как ЦСКА, «Спартак», киевское, московское и тбилисское «Динамо», «Торпедо», «Зенит» и другими. Особенно побаивались казахстанскую дружину в ее родных стенах. Это подчеркивали и подчеркивают все футболисты и специалисты, кому довелось выступать и работать в чемпионатах СССР.

На домашних матчах алмаатинцев яблоку некуда было упасть — трибуны Центрального стадиона ломились от зрителей. Нередко возникала проблема лишнего билетика, и чтобы ее решить, болельщикам приходилось занимать очередь у касс ранним утром.
Добивался успехов «Кайрат» и на чужих полях.

«Кайрат» — команда народная

Популярность «Кайрата» в республике росла от матча к матчу. Футбол стал неотъемлемой частью жизни Алма-Аты, да и всей республики. О команде говорили повсеместно. Ее взлеты и падения, забитые и пропущенные мячи обсуждали на улицах, в общественном транспорте, на фабриках и заводах, в госучреждениях, школах и институтах. Кайратовцы часто проводили встречи со своими болельщиками, и это общение сближало команду с народом.

— В Казахстане тогда был период футбольного бума. — Улыбается Тимур Санжарович, показывая фотографии из своего архива. Нас, игроков «Кайрата», болельщики постоянно спрашивали: «А приедет ли Яшин? Стрельцов? Когда у него закончится срок?». Стрельцов ведь в то время отбывал срок… Без ложной скромности скажу, что мы были кумирами для алма-атинских болельщиков. Не только мужики на руках носили, но и девчонки за нами бегали. Жена до сих пор не может забыть про это… Казахстанские любители футбола со стажем и сейчас с большой теплотой вспоминают своих кумиров. И они не верят, что наши футболисты больше не смогут играть так, как раньше. Когда мы выходили из подтрибунного помещения и видели эти полные трибуны, осознавали, что мы играем ради НЕГО — казахстанского болельщика.

«Кайрат» 60-х был крепким орешком, особенно в матчах с клубами, претендовавшими на пьедестал почета. Не зря алма-атинскую команду прозвали «Грозой авторитетов», не испытывавшей страха ни перед кем и нигде. В каждой линии коллектива хватало добротных исполнителей, на которых «ходили» болельщики. Владимир Лисицын, Вадим Степанов, Анатолий Федотов, Сергей Квочкин, Станислав Каминский, Олег Мальцев… Особенно казахстанский клуб славился своей игрой в обороне, и, конечно, дома, соперникам с трудом удавалось поразить ворота алмаатинцев. В болельщицкой среде даже появилось выражение «Кайратовский бетон» — емко и по делу. «Кайрат» любили, за него искренне болели, дружина была популярной, и не случайно команду стали называть народной. Hе осталась в стороне от футбольного бума и богема. Известный кинорежиссер Шакен Айманов решил вставить в свой фильм «Ангел в тюбетейке» эпизод из матча на Центральном стадионе, куда главный герой киноленты -учитель географии по имени Тайлак — пришел поболеть за родной и любимый «Кайрат». Кайратовцы играли самих себя. Кстати, чтобы снять тот небольшой эпизод, футболисты провели на арене целый день — с 9 утра до 9 вечера.

О смертельном ударе, убитой обезьяне и чудо-голах

Самыми сильными игровыми качествами Сегизбаева были техника и удар. Наряду с Вадимом Степановым Тимур обладал мощнейшим ударом, очень плотным и точным. Надо отметить, что и ноги-колотухи у смуглого подтянутого красавца были на загляденье. О силе сегизбаевского удара болельщики даже начали придумывать разные небылицы, вроде той, что, когда форвард прикладывался к мячу, голкиперы влетали в ворота вместе с ним, а защитников, осмелившихся встать на пути мяча, увозили в больницу на карете «скорой помощи». Ходила на трибунах история о том, как в зарубежном турне Сегизбаев убил вратаря-обезьяну, и на свою ударную правую ногу с тех пор он обязан наматывать черную повязку. Конечно, это были всего лишь байки, но Сегизбаев и изумительные пасы на 50 метров запросто выдавал и с 30 метров чудо-голы забивал.

Вспоминает ветеран казахстанского футбола, руководитель КНГ ФК «Рубин» Павел Черепанов, приславший видеопривет нашему футбольному аксакалу:
— Я был мальчишкой, а Тимур попал в команду мастеров. Вы играли на верхнем поле стадиона «Спартак» в 1959 году, и все пацаны восхищались твоими ногами. Таких мощных колотушек, объемных бедер ни у кого в казахстанском футболе не было. И в связи с этим я помню твой знаменитый гол, который ты забил в 1963 году в ворота московского «Торпедо» Анзору Кавазашвили, когда после пушечного удара с метров 40 мяч наклевом залетел в дальний угол. Стадион разом ухнул в восторге, и все болельщики со стажем до сих пор вспоминают этот эпизод. Твоя фигура и твой бег всегда были узнаваемы болельщиками. Не сомневаюсь, что именно ты вдохновил известных казахстанских скульпторов. Не случайно красивое изваяние одного из двух футболистов, что у северной трибуны Центрального стадиона в Алматы, носит твое имя. И даже на сайте Федерации футбола Казахстана, когда его открываешь, сразу видишь футболиста в игре, в котором мы узнаем именно тебя, Санжарыч. Ты постарше меня, и мы всегда восхищались твоей игрой, умением сыграть на партнера, продолжить комбинацию, выдать хороший пас, организовать конструктивные действия в центральной части поля, ты видел все буквально.

Профессионал с тонким игровым чутьем

Авторитетом он был и остается для всех казахстанцев и на всем необъятном пространстве СССР. Согласитесь, что признание известных в прошлом игроков дорогого стоит.

Ветеран ФК «Динамо» Киев, заслуженный тренер СССР Олег Петрович Базилевич:
— Достопримечательностью Казахстана и его визитной карточкой в 60-е годы был «Кайрат». И всегда с удовольствием вспоминаю лидера этой команды, капитана Тимура. О «Кайрате» в 60-х годах так и говорили: «Тимур и его команда». Это могут подтвердить все динамовцы Киева, игравшие в те годы. И дома, и на выезде, а также включая сборы, друг против друга провели много игр. Если его лично характеризовать, то о нем осталось впечатление как о профессионале-футболисте, который серьезно подходил ко всем вопросам подготовки и к играм, чтобы показать высокий уровень, и чтобы достичь результата. Играл самоотверженно и, что самое главное — был мастеровой с хорошей техникой, что было неприсуще командам из провинции. Действовал ярко, выделялся, забивал очень важные голы, одним словом — лидер команды.

Ветеран московского «Торпедо» и сборной СССР Леонид Пахомов:
— Всегда вспоминаю Тимура, когда я играл за «Торпедо», а он за «Кайрат». Это были лучшие битвы этих команд. В то время блистали классные исполнители в обеих дружинах. Много футболистов атаки в то время выступало хороших. Тимур же отличался тем, что в нем была тонкость. Если в «Торпедо» играл Иванов, который мог вывести на ударную позицию Стрельцова, Щербакова, то в «Кайрате» это был Тимур. Тонкое игровое чутье всегда в цене. Последний пас у Тимура был прекрасный, он, видимо, с детства уделял этому внимание. Футбол — это неразрывная часть его жизни, и чтобы добиться каких-то результатов, надо много работать. Наверное, так и Тимур начал с футблольной школы и прогрессировал, а «Кайрат» стал его вершиной.

Стоит отметить, что Сегизбаев привлекался и в сборную СССР, пусть и ветеранскую. Борис Ельцин премировал его за заслуги перед советским и российским футболом, а РФС персонально пригласил участвовать в турне-круизе по Средиземноморью вместе с командой прославленных футболистов.

Чтобы достичь высокого уровня мастерства, природного таланта было мало. Футбол очаровал Тимура, влюбил в себя, и он платил ему взаимностью. Что называется, от души, от всего сердца. Сегизбаев часто оставался после тренировок, снова и снова до седьмого пота отрабатывал элементы, отдавался по полной, вкладывал всю душу. К футболу он относился не как к работе, а как к искусству, где главенствуют расправленные крылья творчества, стремление к самосовершенствованию и радость от достигнутых успехов. В Казахстане он стал кумиром, но продолжал работать над собой, ибо считал, что жизнь спортсмена надо наполнять стимулами, которые будут побуждать его стремиться к новым высотам.

В те годы образцом, эталоном футбольного мастерства являлась игра бразильцев и короля футбола Пеле. В том числе и для Сегизбаева.

Красная карточка

Со дня рождения великой игры в ней тесно переплетены красота и грубость, рыцарское благородство и подлость. За время своей продолжительной карьеры Тима (так его называли и называют друзья, партнеры по клубу и болельщики) снискал славу агрессивного, по-спортивному злого игрока и в тоже время футбольного джентльмена. Согласитесь, редкое сочетание. И все же и он, наверное, самый корректный игрок Союза, футбольный интеллектуал и интеллигент, однажды был удален с поля.

— Играли мы в Киеве, в сентябре 1967 года. Зрителей — 60 тысяч. Местным динамовцам вскоре предстояло участвовать в розыгрыше Кубка чемпионов. Забили они нам три мяча и продолжали рвать и метать. Мы оружия не сложили и бились за каждый мяч. В одном из эпизодов Йожеф Сабо в борьбе делает специально отмашку рукой и разбивает лицо перстнем-печаткой Леониду Остроушко. Гляжу на окровавленное лицо Лехи и говорю: «Йожеф, ты не прав, тебе в еврокубках играть, там такие дела не прощают». Он высокомерно взглянул и прошипел: «Заткнись, молокосос!». Не прошло и минуты, я выбираю момент, иду в жесткий стык с Сабо и врезаюсь в него, нанося удар кулаком в лицо. Сцепились мы с ним не на шутку. Грузинский арбитр Бочорадзе опешил, не поверив своим глазам: «Тимур, это ты? Зачэм?» Я махнул рукой и сам побрел с поля. Красную карточку мне показал судья вслед, а на беговой дорожке догоняет Сабо, обнимает и извиняется. Нам, кажется, по пять матчей дисквалификации дали.

Когда футболисты плачут…

В отличие от массовой физической культуры спорт высших достижений не дает, а отнимает здоровье, и в знаменитом «Монологе футбольного ветерана», написанном Робертом Рождественским, очень точно переданы чувства мастера, верой и правдой служившего игре номер один. Тимур Санжарович признался, что, когда слышит это стихотворение, вспоминает один из самых грустных моментов в своей жизни. Сжимается сердце, благодарные болельщики аплодируют и тепло провожают, а на глазах — слезы и мысль: «Как я без этой великой игры?»

…Сейчас я откроюсь снова

Сейчас я рванусь на край
И, падая, с навесного выложу мяч:
— Играй!
И грянут аплодисменты!
И вздыбится ураган!..
Замены прошу. Замены…
Замены избитым ногам,
Замены полночным крикам
И мужеству до поры…
Умру я без этой великой, без этой проклятой игры.

К концу 60-х кайратовский капитан уже начинает страдать от хронических травм. Сегизбаев был еще в состоянии выходить на газон, но он не мог позволить себе играть плохо. За три дня до своего 29-летия, 9 мая 1970 года, Тимур Сегизбаев в последний раз появился на поле в качестве игрока. Позади — 168 матчей. Прощание было коротким, взмах рукой, и под несмолкающие аплодисменты «Центрального» Сегизбаев уходит в подтрибунное помещение. «Кайрат» с бакинским «Нефтчи» играет уже без него.

— Проводы — это всегда очень грустно. В последний раз я прошел сборы вместе с «Кайратом». Для того чтобы вылечить травму, нужно было много времени. Наставник команды Сан Саныч Севидов сказал мне: «Лечись, сколько нужно. Потом вернешься. А пока будь моим помощником». Я не согласился, чувствовал, что больше не смогу выступать на том уровне, на котором привык. Начался чемпионат, «Кайрат» провел несколько игр. И 9 мая в рамках кубковой встречи с бакинским «Нефтчи» я ушел с поля. Навсегда.

Закончилась эпоха. Эпоха «Кайрата» 60-х годов и его великого игрока, преданного единственной команде, патриота, творившего историю казахстанского футбола.

После этого Тимур еще долгое время не мог ходить на стадион, ему было больно. Позже он скажет, что не видел смысла сидеть в запасе или выступать в низшей лиге, куда его забрали бы с руками и ногами.