Максут Жумаев: «Мы выжили чудом»

Капитан сборной Казахстана по альпинизму Максут Жумаев сидит напротив меня и, временами сдерживая подступающий к горлу комок, рассказывает, как погиб их товарищ.

Период с 28 марта по 4 июня сборная Казахстана провела в Гималаях, где планировала совершить траверс — восхождение на Эверест, спуск с его западного гребня и штурм Лхоцзе. Как известно, экспедиция не была завершена, закончившись трагедией — 25 мая погиб Сергей Самойлов.

Сразу после трагедии один из сильнейших альпинистов мира Денис Урубко, в мае покоривший свой последний — 14-й — восьмитысячник, сказал, что «Сергей был одним из лучших горовосходителей нашей страны с профессиональной точки зрения и это был один из лучших людей, которых я знал».

Сергей Самойлов родился 4 января 1958 года, у него осталось трое детей от первого брака. Он работал в Службе спасения города Алматы и тренером в ЦСКА по альпинизму. Самойлов был заслуженным мастером спорта, многократным чемпионом Казахстана, СССР и СНГ по альпинизму и широко известен в мире. Сергей стал первым альпинистом в Казахстане, получившим в 2006 году престижную международную награду «Золотой ледоруб Азии» за прохождение нового маршрута в Гималаях.

«Мы знали, что погода испортится после 26 мая (на этот день планировалось восхождение на Эверест), и вышли из 3-го лагеря (7300 м) в 4-й штурмовой (7900 м) 22-го числа, — начал свой рассказ Максут Жумаев. — Но нагрянувший 25 мая муссон спутал все карты. Это стало для нас полной неожиданностью: обычно горные штормы начинают бушевать в Гималаях примерно 10 июня и продолжаются три месяца. Снег валил не переставая, высота снежного покрова достигала двух метров, дул сильный ветер. Снег быстро таял на наших пуховках, и они были насквозь мокрыми. Все обстоятельства оборачивались против нас, и идти на штурм горы в такой ситуации было нельзя.

Мы вышли из 3-го лагеря втроем — Пивцов, я и Самойлов — на расстоянии ста метров друг от друга. Невзирая на опасность схода лавины, решили идти до 4-го лагеря. В случае дальнейшей непогоды, мы могли бы переждать её в штурмовом лагере, там для этого было все необходимое. В горах не было ни единой живой души — все экспедиции свернулись из-за муссона. Мы с Пивцовым дошли до лагеря, а Сергей почему-то принял решение идти вниз, хотя до цели ему оставалось всего 50 метров. Снег шел стеной, видимость — 30 м, подъем был очень опасен, и он, по-видимому, посчитал, что идти вниз благоразумнее. Что случилось с Сергеем, на тот момент мы не знали: у него не было рации.

Взяв с собой медикаменты, решили с Пивцовым идти спасать Самойлова. К семи вечера начало темнеть. На полпути из 4-го лагеря в 3-й (7600 м) мы обнаружили порванную веревку и последние следы Сергея. Поняли, что наш товарищ попал под лавину.

Это было опасное место. Мы оказались на пути лавины, и за какие-то секунды на нас обрушился снег.

Мы не должны были выжить, но чудом спаслись в снежном водовороте. Васю спасло то, что за секунду до схода лавины он успел сделать узел на основной веревке. Опоздай он на мгновенье, и наверняка бы погиб.

Нас потащило, как в горной реке, и мы кубарем понеслись вниз. Моя нога попала в веревку и запуталась в ней. Не знаю, сколько я пролетел, но, придя в себя, первым делом вытащил снег изо рта и понял, что остался без варежек. Лежа в сугробе, ощутил сильную боль под левой мышкой: веревка прожгла тело до мяса. У Васи были многочисленные переломы ребер, у меня гематомы на ногах.

Найти Сергея у нас уже не было шансов. То, что мы смогли спуститься на 300 м и не погибли, — настоящее чудо. Весь день 26 мая шел снег, потом ночью сильный ветер сдул снег, и мы смогли пойти вниз. На пути из 3-го лагеря во
2-й мы нашли тело Сергея, лежавшее лицом к небу. Стало понятно, что он выжил в лавине, окопался в снегу и до последнего боролся за жизнь. Но две ночи и один день он был один в ледяной пустыне, не зная, куда идти, и ждал помощи. Вылез из спальника и замерз. У Сергея не было шансов выжить. Он любил горы — там и остался…

Осенью мы хотим отправиться в Гималаи, чтобы забрать тело Сергея Самойлова и предать земле…»