Максим Беляев: «Отец научил меня работать!»

Ушли в другие клубы одни игроки, на их места пришли новые хоккеисты. Но если ещё год назад клуб мог позволить себе приглашать легионеров из дальнего зарубежья, то сейчас ситуация изменилась. Состав комплектовался главным образом из собственных резервов (фарм), плюс — приглашали своих же воспитанников, игравших в первой и Высшей лигах. На этом фоне нападающий Максим Беляев, прибывший из тольяттинской «Лады» (КХЛ), — яркое исключение. Болельщики на трибунах сразу же заключили: «Приехал помочь отцу!». И Максим, действительно, помогает.

Сегодня уже можно с полным основанием сказать, что Максим Беляев, сын главного тренера «Казцинк-Торпедо» Владимира Беляева, стал ценным приобретением для команды. С этим центрфорвардом по-новому заиграло первое «торпедовское» звено нападения. Тройка Рифель-Беляев-Александров регулярно отмечается в протоколах матчей в графе «взятие ворот», впрочем как и вся первая пятерка, на счету которой уже 17 забитых шайб (из 22-х) с начала чемпионата. Сам Максим, набравший в 8 играх 10 (4+6) очков, — один из самых результативных игроков команды.

О себе и о своих планах Максим Беляев рассказал в интервью официальному сайту клуба.

— Знакомясь с новым игроком, всегда задаем вопрос о том, как он попал в хоккей. В случае с Вами, полагаю, путь в этот спорт был предопределен с рождения?
— Конечно. Отец — тренер, других вариантов не было. Уже в 4 года поставил меня на коньки. Чуть позже я начал заниматься под его руководством с ребятами 1977 года рождения, он тренировал этот год. Потом, уже когда пошел набор моего, 1979-го года, перешел к Владимиру Васильевичу Стрельчуку.

— В детстве заниматься под руководством отца представляло для Вас сложности? Не было комплекса «детей учителей»?
— Это, скорей всего, сейчас такое. А раньше просто не осознавал повышенной ответственности, играл да играл.

— Легко давалось ледовое мастерство?
— Нет, конечно. Не все гладко было. Не хватало физической подготовки. Да многого не хватало, приходилось работать над всеми компонентами.

— Владимир Стрельчук довел Вас до второй команды, где Вы опять «встретились» с отцом. Сколько Вам тогда было?
— Лет 15–16. В то время вторая команда была очень сильной. Сейчас все ребята практически играют на хорошем уровне — Сергей Александров, Федя Полищук, Виталий Колесник, Вадим Рифель, Олег Еремеев, Женя Блохин. Мы много выигрывали, несмотря на то, что были одной из самых молодых команд в лиге.

— Наверное, за ошибки от отца доставалось «по полной программе»?
— Да. Но это и хорошо! Я считаю, когда отец — тренер, в первую очередь, должен со своего сына спрашивать, чтобы другим было видно, что никаких поблажек нет.

— Если говорить о периоде детско-юношеского хоккея, что самое главное из того, чему научил отец?
— Работать. Работать постоянно, несмотря ни на что. Никогда не опускать руки. Дорабатывать каждый момент и совершенствоваться во всем.

— Будучи игроком фарма Вы были и игроком молодежной сборной…
— Да, мы дважды выезжали на молодежные чемпионаты — в Финляндию в 1997 г. и потом в Канаду. Нам повезло сыграть в группе «А» — на хорошем уровне с такими соперниками! В Финляндии даже канадцев обыграли.

— В Усть-Каменогорске Вам довелось поиграть под руководством Бориса Александрова. Как попали в основной состав?
— В 1997 году он привлек нас в первую команду. Мы сыграли в товарищеском матче против новокузнецкого «Металлурга». Игра была здесь, дома. И после этого Борис Викторович уже периодически нас подключал к играм первой команды.

— Нас — это кого?
— Наш год: Федя Полищук, Вадим Рифель, Олег Еремеев. Потихонечку-потихонечку уже вливались в основной состав.

— С кем играли в звене?
— Долгое время с Вадимом Рифелем.

— Поэтому у Вас с ним такое взаимопонимание на льду сегодня?
— И не только на льду. Мы дружим. Намного легче понимать на льду человека, которого хорошо знаешь и с которым, в свое время, поиграл. Конечно, сейчас нам это помогает.

— Как Вы оказались в Караганде?
— Николай Иванович Мышагин (в то время главный тренер «Казцинк-Торпедо», возглавил команду после Б. Александрова — прим. авт.) не видел меня в составе. Первый год я не успел уехать из Усть-Каменогорска, так как заявка хоккеистов уже прошла и мне пришлось отыграть сезон во второй команде. На следующий год сборы прошел с первой, но перед самым началом сезона Мышагин сказал, что не видит меня в составе. У меня на тот момент уже было предложение из Караганды, и я уехал вместе с ещё семью игроками.

— И отыграли два сезона в «Казахмысе». Успешно?
— Первый не очень. Хотя все игры провел без исключения. Тяжело приходилось в том плане, что это был первый выезд из родного города и, в принципе, абсолютно новая команда. На нас возложили функцию лидеров. А мы в то время были молодыми, можно сказать, неоперившимися. Конечно, было непросто. На следующий год — полегче. Команда была уже опытная, приехало много хороших игроков. И Анатолий Зиновьевич Картаев доверял, давал много игрового времени. Для меня этот сезон стал довольно-таки успешным. Когда мы были на восстановительных сборах в Турции, поступило предложение приехать на просмотр в Уфу. Следующие сборы я провел там.

— Трудно было после Высшей лиги адаптироваться в Суперлиге?
— Сложности были, конечно. Там совершенно другой уровень, другой подход к игрокам, и игроки по-другому относятся к своей работе. Но было очень интересно попробовать себя на новом уровне, и этот интерес перебивал все, в том числе и трудности — особо я их не заметил. Второй сезон в Уфе, я считаю, для меня получился отличным. У нас была хорошая, дружная команда. Сергей Михайлович Михалев очень много давал играть, я не пропустил ни одной игры. За сезон получилось больше 60-ти матчей. Играл в тройке с Тарасовым и Мелешко. Мы были одним из ведущих звеньев. Очень много забивали. Нам доверяли играть и в большинстве, и в меньшинстве. В общем, все было здорово. Но на следующий год перед командой была поставлена задача — занять первое место, и нам пришлось покинуть клуб. Набирали высокооплачиваемых игроков, можно сказать, звезд подбирали под медали. Я не видел смысла оставаться и ждать, когда кто-то из легионеров получит травму. Тогда же было ещё легионерство, а я был заигран за Казахстанскую сборную.

— Тогда и поступило предложение из Тольятти?
— Да. Я приехал в «Ладу».

— И сразу стали капитаном?
— После предсезонных турниров меня, действительно, назначили капитаном. Хотя, скажу честно, к капитанству не стремился. Это очень тяжело. Нужно быть постоянно ведущим игроком, показывать пример. Это давило на меня очень сильно. Ладно бы, если бы это был родной город, а в Тольятти очень ревностно относятся к приезжим хоккеистам.

— Тем не менее, начало сезона складывалось для Вас успешно.
— Старт, действительно, был неплохим. За 8 первых игр я набрал 10 очков. Играл в первом составе. Потом все пошло не так, как хотелось. Новикова сняли, поставили Казакова, у него был конфликт с руководством. Многое отразилось на мне. В одной из поездок, играя за фарм-клуб, получил травму — надрыв боковых связок на колене, полсезона у меня просто пропало.

— Следующий Вы провели в Казахстане?
— Да, поступило предложение из Астаны.

— Если не путаю, там Вам тоже предложили капитанство?
— На предсезонных турнирах был в роли капитана, потом тренеры назначили других, более опытных игроков.

— Что расскажете про сезон в «Барысе»?
— Давайте, лучше обойдем эту тему. В «Барысе» играл до ноября 2008 года, потом вернулся в Тольятти. Заканчивал сезон там. Должен был подписать контракт с «Ладой» и на следующий год. По крайней мере, именно так говорил Воробьев (главный тренер — прим. авт). Но затем он передумал, сказав, что возрастные игроки больше не нужны «Ладе». И нас троих, тем кому было по тридцать, убрали из команды.

— Почему поехали в Усть-Каменогорск?
— Я начал здесь тренироваться, ждал предложения из клубов КХЛ. Но допустили с агентом ошибку, дотянули и потом все — уже было поздно. Теперь я здесь.

— Так выходит, нам просто повезло, что Вы играете в «Казцинк-Торпедо»? Так сложились обстоятельства.
— Если бы у меня была возможность сейчас играть в КХЛ, я бы остался там. Сегодня это одна из ведущих лиг в мире. Конечно, хочется поиграть на хорошем уровне. В планах — продолжить карьеру в Континентальной лиге.

— По возвращении в Усть-Каменогорск были трудности с адаптацией? Как дался переход из КХЛ в лигу рангом ниже?
— Наверное, это даже труднее. В КХЛ все более строго. Просто знаешь, кто что делает. Тебя в любой момент могут подстраховать, твою ошибку исправит другой хоккеист, а здесь такого нет. Но, думаю, все будет нормально, адаптацию пройду.

— С начала сезона «Казцинк-Торпедо» выступает не очень-то успешно. Как по-Вашему, в чем причина?
— Я думаю, в составе мало хоккеистов, которые постоянно играли на хорошем уровне. Все-таки большая группа игроков покинула команду, а это были довольно-таки квалифицированные хоккеисты. Много молодежи, и пока все-таки у молодых игроков эмоции перехлестывают через край, голову не включают, когда нужно. Думаю, какое-то количество игр нам понадобится для адаптации, притремся друг к другу, все будет нормально.

— По ходу чемпионата болельщики отмечают, что полноценно играет в «Казцинк-Торпедо» пока только один состав — ваша первая пятерка. Расскажите о своих партнерах, как у Вас с ними складываются отношения на льду?
— Нормально. Мы — самая возрастная пятерка в команде. На данный момент у нас просто другого выбора нет: ребятам мы должны показывать своим примером, как нужно играть, как нужно делать. Мы должны тянуть их за собой и забивать в каждом матче.

— Перед командой поставлена задача — в регулярном чемпионате занять 4-е место. Учитывая, что в нашем дивизионе достаточно серьезные и амбициозные соперники (некоторые с видом на КХЛ), эта задача осуществима?
— Я думаю, если мы будем работать на тренировках, будем выкладываться в каждой игре, мы будем на 4 месте. Но считаю, стремиться всегда нужно к первому. Хотя в этом году, действительно, играют классные команды. Я не ожидал, что в Высшей лиге будет такой уровень хоккея. В той же Тюмени очень много игроков, которые ещё в прошлом сезоне играли в КХЛ и довольно-таки неплохо. Мне очень понравились команды «Югра» и «Газовик».

— Максим, под руководством отца вы играли маленьким мальчиком, юношей. Теперь Вы уже состоялись как профессиональный игрок. Это внесло какие-то изменения в Ваши отношения? На правах родственника Вы можете высказывать свое мнение главному тренеру «Казцинк-Торпедо»?
— Нет. Я это себе не позволяю. Здесь — наша работа. Он — тренер, я — игрок. Я и называю его на тренировке только «Владимир Николаевич».

— Ну, а дома? Вы обсуждаете игры?
— Естественно, но предложения высказываю, только если спросит меня об этом.

— На последней послематчевой пресс-конференции Вашему отцу задали вопрос: «Вы — жесткий тренер?». Владимир Николаевич затруднился ответить.
— Нет, не жесткий. К игрокам относится достаточно мягко, корректно, но в тоже время требовательно.

— А какой он — отец, дед? Я знаю, у Вас растет сын.
— Замечательный! И отец, и дед. Своего внука он очень любит.

— Ему, я так понимаю, тоже шайба уготована?
— Он ещё маленький. Когда есть время, привожу его во Дворец, тренируется. Пока ему нравится, если захочет — пусть занимается, если нет — заставлять никто не будет. В первую очередь, должно быть желание заниматься. Если его нет — заставлять не нужно, потому что ничего хорошего из этого не выйдет.

— Будем надеяться, Ваш сын все же пойдет по Вашим стопам и продолжит хоккейную династию Беляевых. А Вам и команде от лица болельщиков — удачи в сезоне!