Экс-игрок «Астаны» и «Актобе» Брессан был готов перейти в «Шапекоэнсе»

В марте игрок сборной Беларуси Ренан Брессан едва не перебрался в клуб, о котором сейчас скорбит весь мир.

В Колумбии, неподалеку от Медельина, потерпел крушение самолёт с 72 пассажирами на борту, среди которых были футболисты бразильского клуба «Шапекоэнсе». Им предстояло сыграть в первом финальном матче Копа Судамерикана (аналог Лиги Европы) с колумбийским «Атлетико Насьональ». Кроме игроков и экипажа самолёта (девять человек) в самолете находились руководители «Шапекоэнсе», тренерский штаб, технический персонал, журналисты и почётные гости. Сейчас известно о 76 погибших.

Если бы судьба не совершила зигзаг, на борту вполне мог оказаться бразилец с белорусским паспортом Ренан Брессан. Полузащитник, поигравший за БАТЭ и «Аланию», в марте был близок к переходу в «Шапекоэнсе», но в последний момент для продолжения карьеры выбрал кипрский АПОЭЛ.

— В понедельник вечером мы созванивались с отцом и как раз говорили о «Шапекоэнсе». Вспоминали, что я мог стать игроком этого клуба, и говорили о том, что я вполне мог бы играть в финале Копа Судамерикана против «Атлетико Насьональ». Немного обсудили игру «Шапекоэнсе», ее стиль, и я лег спать.

На утренней тренировке ко мне подошел товарищ по команде: «Ты слышал, что случилось с „Шапекоэнсе“?» Я тогда еще ничего не знал. Когда он рассказал о катастрофе, сразу же взял телефон и начал искать информацию. Прочитал новости, увидел фотографии — это ужас! Вторник стал черным днем не только для бразильского, но и для всего мирового футбола.

Почти сразу получил сообщение от мамы: «Видишь, сын, это судьба. Бог спас тебя от трагедии». Чуть позже позвонил старший брат, теща, друзья. Не знаю, судьба ли это, но хорошо, что все сложилось именно так. Руководство «Шапекоэнсе» сильно хотело видеть меня в команде. Я был готов принять предложение. Видел, что клуб развивается очень быстро. Он уже три года стабильно выступал в высшей лиге чемпионата Бразилии, играл на международной арене. Плюс ко всему мне хотелось играть поближе к дому. Я действительно всегда болел за этот клуб из моего штата.

Уже договорились по зарплате и другим нюансам, но в «Шапекоэнсе» предлагали контракт только на один год. Мне же хотелось соглашения минимум на два года. Я нуждался в стабильности, только из-за этого переход не состоялся. После хорошего сезона в Португалии у меня хватало предложений, поэтому решил выбрать другой вариант развития карьеры.

Еще в марте общались с директором клуба, который погиб при крушении самолета. Я знал президента федерации футбола нашего штата, который тоже был на борту. Был знаком с вратарем Марсело Буком, который не полетел с командой. Даже и не думал ему звонить. Уверен, он переживает очень большой шок. Сейчас нет смысла дергать его.

В Бразилии объявлен трехдневный траур. Считаю этот поступок правильным. Также отменили финал Кубка Бразилии и последний тур чемпионата. Конечно, уже ничего не вернуть, но это правильно. По этой команде скорбит вся Бразилия. Нужно почтить память этих людей. Понимаешь, мы не знаем, что будет завтра. Любой из нас мог оказаться в этом самолете.

Сегодня даже на Кипре целый день льет дождь. Такого не было месяцев пять. Это очень-очень страшный день. Погибло столько людей. Сейчас никто не знает, что будет дальше с клубом. Уже решено, что в течение трех ближайших сезонов «Шапекоэнсе» точно не вылетит из высшей лиги, даже если займет последнее место. Клубы решили отдать команде минимум двух игроков в бесплатную аренду. Правда, пока это все разговоры. Никто не знает, что будет дальше.

Футболисты много летают, это специфика нашей профессии. Когда играл в БАТЭ, «Алании», Казахстане, приходилось часто использовать самолеты. Я очень боюсь перелетов. Просто очень-очень. Всегда становится страшновато, когда захожу в салон. Пью таблетки, чтобы быстрее уснуть, это немного помогает. Если самолет начинает, хоть немного потряхивать, сразу становится страшно и начинают потеть руки. Ничего не могу с этим поделать. Когда летели на последний матч Лиги Европы в Астану, самолет попал в зону турбулентности. Мне было очень страшно, но такую уж профессию я выбрал. Когда игроки садятся в самолет, они ничего не могут изменить. Нам только остается надеяться на лучшее.

После случившегося еще больше боюсь летать. Сейчас очень трудно говорить. Понимаешь, мы часто переживаем из-за мелочей, относясь к ним как к серьезным проблемам. Футболисты редко бывают чем-то довольны. У каждого есть какие-то претензии к жизни, но все это такая ерунда по сравнению с тем, что произошло с «Шапекоэнсе».