Денис Тен: крутой поворот

Под опекой Тарасовой

— Денис, когда ты встал на коньки в первый раз?
— Мне тогда было 5 лет. Мы с мамой пришли зимой на открытый каток в специализированную школу фигурного катания. Катанием назвать это было трудно, потому что я больше наступал не на лезвие коньков, а на ботинки и просто ходил по льду. Но мне очень понравилось, и в тот день я провел на катке, наверное, часов шесть.

— Желание заниматься фигурным катанием профессионально появилось у тебя самого, или это было решение родителей?
— Когда я скользил по льду на коньках, то никогда не задумывался, занимаюсь я этим профессионально или нет — просто получал удовольствие. Все произошло как-то неожиданно — однажды я подумал: ой, я уже выступаю на таких крупных соревнованиях… То есть, до этого момента я всегда считал, что катаюсь больше для себя.

— Заняв 8-е место на первом для тебя взрослом чемпионате мира, ты произвел настоящую сенсацию в фигурном катании. А какими были твои собственные ощущения?
— Это был сюрприз для меня самого. Когда я приехал в Лос-Анджелес, то не думал о том, какое место займу, как все для меня сложится. А после удачного выступления на чемпионате мира у меня был большой психологический подъем, пришло осознание того, что я могу претендовать на что-то серьезное. Поэтому я полностью отказался от отдыха и буквально через пару недель после окончания чемпионата мира приступил к тренировкам.

Если в тот сезон у меня все шло по нарастающей, то этой зимой были и взлеты, и падения. Наверное, это издержки профессионального роста. Но нужно пройти через все, в том числе и через неудачи, и хорошо, что это случилось сейчас, а не в более позднем возрасте.

— Приятно быть опекаемым самой Татьяной Тарасовой?
— Конечно. В первый раз Татьяну Анатольевну я увидел, когда мне было 11 лет, — она приезжала в Москву со своими учениками Андреем Грязевым и Шизукой Аракавой. Уже тогда она обратила на меня свое внимание, и для меня было большой честью слушать ее наставления и подсказки. С того времени она начала помогать Елене Водорезовой в работе со мной.

— Какой была самая первая похвала от Тарасовой?
— Услышать похвалу от Татьяны Анатольевны — большая редкость, потому что она очень строгий тренер. И когда она хвалила меня, я знал, что завтра она может и поругать. То есть похвала от Тарасовой — это не раз и навсегда.
Помню, на совместных тренировках она учила делать различные шаги: Андрей Грязев показывал, а мы за ним повторяли. Было приятно, когда в группе из 20 фигуристов она обращала свое царственное внимание на меня.

Олимпийский «адреналин»

— Какие ощущения были у тебя во время выступлений в Ванкувере?
— Сейчас я понимаю, что Олимпийские игры — это высшая ступень в спорте. Но готовясь к ним, я не придавал этому особого значения. Признаюсь, у меня были примерно такие мысли: мол, какая разница, чемпионат мира или Олимпиада — почти одно и то же. Единственное — я знал, что на Играх будет намного больше прессы и охраны, чем обычно. Но когда в Ванкувере я увидел массу людей на трибунах, то, как настраиваются спортсмены, почувствовал атмосферу, «заряженную» адреналином, то понял, как глубоко ошибался. И это все мне тоже передалось.

До Олимпиады у меня в течение всего сезона не получалась произвольная программа. Но в Ванкувере я не мог позволить себе откатать ее плохо, поэтому старался быть собранным вдвойне. Я благодарен директору Центра олимпийской подготовки по зимним видам спорта Мирхаяту Сембекову, который очень позитивно действовал на меня, помогал психологически раскрепоститься. Вообще, обстановка в Олимпийской деревне несла положительные эмоции: можно было запросто встретиться со знаменитым лыжником или хоккеистом, и твой круг общения очень сильно расширялся. Думаю, что на Олимпиаде я получил бесценный опыт на будущее. И, конечно, самое главное ощущение — это осознание ответственности не только за себя, но и за всю нашу олимпийскую команду, за страну. Я понимал, что за меня в это время болеют мои близкие, друзья, знакомые и весь Казахстан. Поверьте, это невероятные эмоции, придающие силы. И сейчас я жду не дождусь следующей Олимпиады. И еще. После Олимпийских игр я стал больше понимать фигурное катание, больше уважать то, чем занимаюсь.

— Многие болели за тебя и переживали, когда у тебя случались ошибки…
— Олимпиада — это особые соревнования. Когда после возвращения из Ванкувера я пришел в школу и слышал поздравления от учителей, а люди на улице узнавали меня, я понял, что Олимпийские игры смотрели все, даже те, кто обычно не особо интересуется спортом. И я хорошо представляю, что было на душе у двух чемпионов Европы — Томаша Вернера и Брайана Жубера — после их неудачного выступления. Спорт жесток — одна ошибка, и тебя скидывают, никто тебя не пожалеет. Конечно, в фигурном катании, как и в других видах спорта, очень важную роль играет не только твоя физическая кондиция, но и психологическое состояние. Мне кажется, я справился.

Плющенко, Лайсачек и другие

— Ты общался с Евгением Плющенко, Эваном Лайсачеком, Стефаном Ламбьелем? Не возникало языкового барьера в общении с фигуристами из других стран?
— У меня хороший английский, поэтому я свободно общался и с Эваном, и со Стефаном, и с другими спортсменами. Кстати, с Эваном Лайсачеком я познакомился еще в прошлом году в Лос-Анджелесе. Мы вместе готовились к чемпионату мира и тренировались на катке вдвоем. У меня была возможность наблюдать за его катанием, и я многому у него научился.

Что касается Евгения Плющенко, то недавно я вернулся с организованного им олимпийского турне — шоу «Короли на льду», куда меня он сам и пригласил. Мы ездили по странам Европы. В шоу Евгения Плющенко принимали участие скрипач Эдвин Мартон, с которым они вместе работают, а также Стефан Ламбьель, бронзовые призеры зимних Олимпийских игр 2010 года и двукратные чемпионы мира в парном катании Алена Савченко и Робин Шолковы, а также Натали Пешала и Фабьен Бурза из Франции, Татьяна Волосожар и Станислав Морозов и другие. Могу сказать, что шоу было потрясающим, и мне очень понравилось кататься вместе со знаменитыми спортсменами. С Женей мы подружились, он оказался внимательным человеком и великолепным организатором. А как профессионал он, можно сказать, совершил подвиг, вернувшись после такого перерыва в спорт и снова поднявшись на очень высокий уровень. Я стал еще больше его уважать. А лично для меня выступление в шоу «Короли на льду» стало еще одним плюсом в плане приобретения опыта.

— Чей стиль катания тебе более близок — Лайсачека, Плющенко, Ламбьеля или кого-то еще?
— Затрудняюсь ответить на этот вопрос. Я восхищаюсь ими всеми и мечтаю о том, что, может, мне удастся соединить в себе достоинства каждого из них.

В мужском фигурном катании сейчас много разных, но по-своему очень интересных и сильных спортсменов, конкуренция чрезвычайно высока. Тем более было интересно наблюдать за их битвой в Ванкувере, особенно за противостоянием Лайсачека и Плющенко. Помню, как после своего выступления и оглашения оценок судей я быстро поднялся на трибуны и наблюдал за главными событиями как простой зритель, даже забыв, что сам несколько минут назад катался на этом самом олимпийском льду.

— Твою короткую программу на песню «Sing, Sing, Sing» зрители всегда встречают очень тепло. Она действительно очень интересная, с драйвом, шармом…
— Мне очень нравится моя короткая программа. Я сам выбрал эту музыку. Так вышло, что однажды мы с Татьяной Анатольевной вышли на каток и хором сказали, какую музыку мы хотим — наш выбор совпал. И программу поставили всего за два часа, хотя обычно программу ставят две недели — самое меньшее, несколько дней. Выступая с ней, я получал огромное удовольствие.

— После Олимпиады ты участвовал в юниорском чемпионате мира в Гааге, где твое выступление оказалось не очень удачным.
— Тут многое повлияло. Времени было недостаточно на подготовку юниорской программы. Это сильно напрягало, а во время катания очень важно чувствовать себя свободно, раскованно. Но как вышло, так вышло…
«Конфликта с Водорезовой не было»

— А как ты оцениваешь свое выступление на взрослом чемпионате мира в Турине?
— Когда я приехал в Италию, другие фигуристы шутили: «Денис, ты не устал?! Ты же в этом сезоне ни одного соревнования не пропустил! Тебе осталось только на „синхро“ съездить». А я в шутку отвечал, что действительно собираюсь поехать на соревнования по синхронному фигурному катанию. Они мне рассказывали, что после Олимпиады не могли неделю встать с кровати, настолько чувствовали себя опустошенными. Конечно, после такого количества стартов была и физическая, и психологическая усталость. Многие считают, что эти соревнования были для меня уже лишними, но я думаю, что участие в чемпионате мира было полезным с точки зрения дополнительного опыта.

— Какой была твоя реакция, когда ты узнал, что Елена Водорезова больше не будет работать с тобой?
— Знаете, в переходе спортсмена от одного тренера к другому нет ничего трагического. Например, Брайан Жубер поменял уже, наверное, шесть тренеров, и это не мешает ему кататься. Вообще, я был удивлен такому ажиотажу вокруг меня, тому, что смена тренера вызвала столько вопросов, домыслов и даже сплетен.

— В таком случае подтверди или опровергни слух о том, что Елена Водорезова отказалась тренировать тебя из-за конфликта с твоей мамой.
— С моей мамой никакого конфликта у нее не было.

— И все-таки, она тренировала тебя шесть лет и после столь долгой совместной работы ушла по-английски. Как-то не верится…
— Я, честно говоря, не в курсе. Это ее жизнь, и если она решила, что так будет лучше или для меня, или для нее, я должен просто согласиться.

— Не пытался прямо спросить у тренера, в чем дело?
— Нет. Что случилось-то случилось.

— Открытого конфликта не было?
— Нет, на тот момент мы с ней даже не поговорили. Но сейчас уже все нормально, мы созваниваемся, переписываемся. В общем, отношения наладились.

— Не сказалось ли ее решение на твоем выступлении в Турине?
— Не думаю. В Турине было неплохое выступление, учитывая сверхнасыщенность сезона.

— Если бы была возможность, хотел бы возобновить работу с Еленой Водорезовой?
— Елена Германовна заложила фундамент, и как спортсмен я состоялся под ее руководством, за что очень ей благодарен.
Сейчас главное — спорт

— Какие отношения у тебя с Абзалом Ракимгалиевым?
— Нормальные. Во время Олимпиады мы жили вместе. Наши отношения я не могу назвать чисто спортивными, как у соперников. Приятно, что в Казахстане есть еще другие фигуристы.

— На днях ты улетаешь в США, к новому тренеру. Уже успел с ним познакомиться? И где ты будешь жить в Америке?
— Так как Фрэнк Кэрролл проживает в Лос-Анджелесе, я буду тренироваться там. Его имя внесено в Зал славы мирового фигурного катания и в Зал славы американского фигурного катания. Он воспитал легендарную Мишель Кван, Эвана Лайсачека и других знаменитых фигуристов.

— Татьяна Тарасова остается твоим куратором?
— С Татьяной Анатольевной мы поддерживаем связь, созваниваемся. Я ее боготворю как тренера, она мастер своего дела, воспитавшая многих олимпийских чемпионов. И она до сих пор помогает мне своими советами.

— Планируете с новым тренером твое участие в зимних Азиатских играх 2011 года?
— Конечно. Зимняя Азиада — это наивысший приоритет для меня, поэтому нынешняя моя подготовка, наверное, будет нацелена большей частью именно на эти Игры.

— В материальном плане проблем нет?
— Наше спортивное руководство прилагает все усилия, чтобы никакие проблемы не отвлекали меня от профессионального роста

— Совсем скоро, в июне, тебе исполнится 17 лет. В этом возрасте многие выбирают будущую профессию. Ты решил связать свою жизнь со спортом профессионально?
— Фигурное катание — это важный этап в моей жизни, и мне не хочется заканчивать его на чем-то неопределенном. А потому, пока у меня есть желание и силы, я собираюсь кататься дальше и буду продолжать до тех пор, пока «горю» этим видом спорта. Да, рано или поздно спортивная карьера закончится, и, думаю, я найду, чем заняться в будущем. Но сейчас стараюсь об этом не думать, потому что это мешает сосредоточиться на главном.

— Какое образование собираешься получить?
— Сейчас я учусь в школе и в Московском социально-правовом колледже экономической безопасности на юриста. Пока не знаю, кем стану в будущем, потому что каждый год на рынке труда появляется спрос на новые профессии. Сегодня я настроен только на спорт.

— О чем мечтаешь?
— Сегодня все помешаны на пророчестве майя, которое предсказывает апокалипсис в 2012 году. Потому мечтаю, чтобы этого не случилось, чтобы люди продолжали жить, не было никаких войн и все были счастливы.

— Спасибо за беседу, удачи и новых побед на льду!