Евстафий Пехлеваниди: Меня нужно было родить на 20 лет позже

Как балкон наполнится стеклотарой - так квартиру и меняю
- Зачем приехал сюда, не скажу: боюсь сглазить. Хочу, чтобы мое имя немножко поработало на меня. Я ведь все силы в него вложил. А ничего так и не заработал. У меня была квартира, и не одна, но все государственные. Аманча АКПАЕВ (бывший президент НОК РК. - М.И.), ныне покойный, говорил: “Ты мне скажи, когда квартиру конкретную возьмешь?” Я же все время переезжал с места на место: как балкон наполнится стеклотарой - так квартиру и меняю. В одной я задержался. В доме, где Фанас САЛИМОВ и Женя ЯРОВЕНКО жили. Они на четвертом этаже, а я на втором. По утрам они сверху кричат: “Аптека работает?” Я говорю: “Всегда”. Аптека - квартира моя, а лекарство - пиво холодное. После того дела (Евстафий прикладывает к шее ладонь. - М. И.) лечиться надо было. Вот в этой квартире я год и прожил. Раньше как было: футболистам давали государственное жилье, но если из команды уходишь либо тебя отчисляют по каким-то причинам, то квартиру отбирают. А если ты, как положено, закончил карьеру - тебе оформляют это жилье как именное.
- А вы так и не дождались именной квартиры?
- Я все отдавал. Я вообще не заработал на футболе ничего. Мне хватает того, что меня люди помнят и уважают. Вот это самое настоящее богатство. Этим я дорожу. И никогда свое имя не испачкаю. Квартиры, машины - это приходящее и уходящее. А слава - так вообще явление мимолетное.
Уже в Греции после каждой игры ко мне подходила девушка, младше меня лет на 15. Все время просила автограф, после каждого матча. Я расписываюсь и смеюсь: “Что, бумагу девать некуда?” А она: “Мне очень нравится, как вы играете”. А травму получил - ее и след простыл. Как-то встретил эту поклонницу на улице. Говорю по-гречески: “Не узнаешь, что ли?” А она сквозь зубы: “Я вас не знаю”. Ну а что я мог сказать?! Пока ты играешь - ты человек, как только закончил - про тебя забыли. В Греции это особенно чувствуется.

Русский мат мелодичнее
- В Греции многое пришлось пережить?
- Мне пришлось начинать все с чистого листа. В 1999 году был жуткий напряг с деньгами, я не знал, чем долги отдавать. Страшная страница в моей жизни. Не было ни знакомых, ни друзей, я не знал языка. Там только в супермаркет можно зайти без языка, главное - чтобы с деньгами. Но через полгода я начал разговаривать и газеты читать. Все удивлялись: “Как так быстро язык выучил?”. Но я же грек, со мной и мать, и бабка разговаривали по-гречески. Находясь там, иногда уже и русский подзабываю, но услышу что-то знакомое - сразу все слова в памяти восстанавливаются. Мат, например…
- Русский?
- Йес!
- А по-гречески материтесь?
- Это первое, что я выучил. Но по-гречески как-то неинтересно материться. Вот, например, матерное слово “малака” - пи..ас, урод. Анекдот даже есть про это слово. В ресторане сидят грек и русский. Русский слышит, что за соседними столиками только и говорят: “Малака, малака”. Русский спрашивает: “А почему у вас у всех одинаковые имена?”.
- Скучаете по родине?
- Еще бы. Я бы давно уже вернулся, но семья не хочет. Если бы были какие-то проблемы с женой, я бы плюнул на все. Дети ведь у меня уже взрослые: дочери 22, она заканчивает институт, сыну 19, он играет в четвертом футбольном дивизионе. Но у меня с супругой замечательные отношения. И я не могу ее оставить. А Виолетта сюда не собирается: очень уж она хотела уехать в Грецию. Семья - это самое большое богатство. А так жить, как я раньше жил, - не хочу. Насытился я этими гулянками, поездками. Я сюда когда приезжаю, через три дня начинаю скучать по семье. Даже Ваха (Вахид МАСУДОВ. - М.И.) говорит всем: “Через три дня Пеха болеть начнет, не обращайте на него внимания”. Так оно и есть, вот сейчас я здесь третий день - уже и кости ломит, и голова болит.

Из футболистов - в грузчики
- Работу было сложно в Греции найти?
- По моей специальности - практически невозможно. Для этого нужно иметь протекцию. Я когда приехал в 1996 году, на заводе работал, грузчиком. Раньше думал, что, кроме как играть в футбол, ничего делать не умею. Но ничего - три с половиной года отпахал. В 1998-м меня Ринат ДАСАЕВ пригласил на турнир в честь его юбилея. Мне на завод пришло приглашение, и лишь тогда хозяин узнал, что я бывший футболист. Он сказал тогда: “Ну если ты такой великий, езжай, я тебе и зарплату за полный месяц выплачу”.
- За казахстанским футболом следите?
- Да, по спутниковому каналу новости смотрю. Смотрим с друзьями-греками, а они и говорят: “Это что, футбол что ли? Пародия”. В Афинах на отборочный матч Греция - Казахстан ходил. Но ни за кого не болел - ни за тех, ни за других. Чемпионы Европы играли, как на тренировке. А те… Для меня, например, футбол - это высшая лига Советского Союза. Когда мы играли, на поле были гладиаторами. Вот ты пришла в ресторан, отдала кучу денег - и голодной осталась. Конечно, будешь возмущена. Так и зрители - пришли на стадион посмотреть, как бьются 22 гладиатора, а видят, извини за выражение, как говно по полю возят. А ведь футболисты сейчас по нескольку тысяч долларов получают. И бабки эти не отрабатывают. Я не хочу чужие деньги считать, это не мои проблемы. Просто нашим мамам и папам надо было нас лет на 20 позже родить.
- Может, вы бы тогда и не уехали из Казахстана….
- Да, и деньги здесь не главное. Раньше же всяких научных программ почти не было, если бы они тогда были - мы бы летали по полю. Сейчас ведь у каждой команды своя система питания, а у нас считали, что есть надо калорийно, - и пихали в нас все подряд да побольше. Я играл вот с таким фартуком (показывает на свой живот). Мне в олимпийской сборной говорили: “Ты че, по ночам жрешь, что ли? Ты идешь на ужин, а потом спать, мы тебя перед этим взвесили. Утром люди идут оправляться и должны весить меньше. А ты весишь больше, чем вечером”. Я оправдывался: “Специально хожу в туалет. Дуюсь, чтобы сбросить лишний вес”. А они на весы смотрят - там на три килограмма больше. “Ты в туалете хаваешь, что ли?”. Я говорил, что мне не мешает этот вес. А САЛЬКОВ, старший тренер олимпийской сборной, как отрубил: “Зато нам мешает”. Из-за этого меня и не взяли на Олимпиаду. На мое место пригласили Игоря ПОНОМАРЕВА из “Нефтчи” (Баку). Тот в первой же игре 20 минут отыграл и травму получил, на этом его выступление на Олимпийских играх в Сеуле в 1988 году и закончилось. Но зато у него золотая медаль на шее, он герой. А товарищ Пехлеваниди остался просто мастером спорта. А ведь БЫШОВЕЦ меня хотел поставить ровно на полчаса в конце матча. Когда все уже мертвые ползали, я бы вышел и забил. Случись все так, я бы в Греции занимал должность какую-нибудь. Ну где у них олимпийский чемпион по футболу? Нет. И здесь, кроме ЯРОВЕНКО, больше никого нет и не будет! Сто поколений пройдет - и не будет больше. Кстати, вес я потом все же сбросил - в Греции. Стал серьезнее к своей работе относиться. Похудел на 16 килограммов. Мне же семью кормить надо было, деньги зарабатывать. Вот и напрягался. Со ста килограммов - 84 стал. А сейчас противно ходить холодцом трясти, 115 кг вешу, совсем распустился.

Приеду за пять “штук”
- В прошлом году впервые я выставил свою команду “Митридат” в любительском чемпионате города Пирей. В Афинах у нас не было условий, мы обратились к одному греку. Он создал условия, дал три тысячи евро, на его поле мы занимаемся сколько нужно. Теперь играем в чемпионате Пирея, там хоть соперники и послабее, но нам это на руку. Есть возможность экспериментировать. Функционеры, менеджеры втихаря приезжают, просматривают, берут себе на заметку. 4 сентября начинается новый сезон.
- Неужели не хочется попробовать себя на профессиональном уровне в качестве тренера?
- Звали меня в шымкентский “Ордабасы”. Это было три года назад. Мне предложили: 500 баксов зарплата, 500 - премиальные. Может быть, сейчас и приехал бы сюда, “штук” на пять, вторым тренером. Я не могу претендовать на должность главного, не зная казахстанского футбола. Совесть не позволяет.
- А к нам приезжают из России, Украины, ничего не зная о нашем футболе. И ничего - совесть не мучает…
- Они так думают: “Я им сейчас насвищу, а пока они будут год разжевывать, я уже и уеду”. А я не хочу, извини меня за выражение, обосраться. Я хочу приехать и оставить свой след. Чтобы сказали: “Пехлеваниди был футболистом классным, и как тренер он тоже неплохой”. Для меня пример - Курбан БЕРДЫЕВ. Он профессор футбола: играл здорово и тренирует сейчас на высшем уровне. А чтобы заработать и смыться - это не для меня. Мне сейчас на жизнь хватает, не бедствую. Вместе с женой - она работает в балетной школе музыкантом - получаем около двух с половиной тысяч евро в месяц.
- Так если все “срастется”, ради чего вы сюда приехали, может, и вернетесь?
- Нет, но приезжать чаще буду. Еще я хочу здесь свое 50-летие отметить через четыре года. Может, федерация окажет помощь. Хочу не на “Динамо” матч провести, а как положено - на Центральном стадионе.
Еще мечтаю к юбилею книгу написать. Уже несколько листов на компьютере набил. Есть там кусочек один. Из меня слезу трудно вышибить, а этот отрывок как перечитываю - так слезы подкатывают к горлу. Там я мать свою описываю, как она мне запрещала в футбол играть, говорила: “Пять дураков (у Евстафия пять братьев, и отец тоже был профессиональным футболистом. - М.И.) уже бегают за мячом, и ты туда же”. Хотела, чтобы я стал врачом или музыкантом. Бутсы от меня прятала. А когда я родился, она на меня посмотрела: “Ой какой страшненький. Словно не мой. Все дети красивые, а он нет”. А отец ей и говорит: “Ты его больше всех любить будешь”. Так оно и вышло, мы с матерью друг друга очень любили. Она и умерла на моих руках. Но она всегда со мной, предостерегает меня от всяких бед. Она знает, что мне нельзя больших денег иметь. Я ведь люблю отдыхать хорошо, не экономлю, вот поэтому я миллионы и не держал никогда в руках…

Марина Имаева